Ласково поглаживаю курок, к моему оружию никто, кроме меня, не прикасается — я до одури ревнивый. Стрелять надо без сожаления. Часовым можно целиться в грудь. Когда начнется штурм, такой халявы не будет, я не должен допустить рефлекторного выстрела, иначе могут пострадать свои. И невинные, которые, возможно, тоже есть.

КаПэ дает команду. Муравьев подсказывает, глядя на вражескую базу через специальное устройство ночного видения. Первый выстрел. Как по маслу. Работаем.

Через пару секунд произношу в рацию:

— Штурм.

— Принято!

Наши высыпают словно из ниоткуда сразу с трех сторон, с помощью лестниц легко перемахивают через забор. Двигаются бесшумно. Ага.

— Паук33, прикрывай.

— Могли бы не просить, — палец касается курка.

Все происходит быстро. В здании могут быть ни в чем не повинные люди, поэтому сегодня работаем без гранат, это, скорее, редкость. Штурм бойцам предстоит тяжелый.

Противники высыпают подобно тараканам из всех щелей, с автоматами, пистолетами. Дым, стрельба. Да сколько их там?

Наши атакуют здание. Внутри я им не помогу, только снаружи. Параллельно информирую базу о том, что происходит на территории, подсказываю по возможности.

— КаПэ, прием. Открыли двери подземного гаража, чую, будут прорываться на улицу.

— Принято.

Интуиция о чем-то шепчет, но тихо, неразборчиво. Так иногда бывает, мистика, но это работает. Что-то идет не так, требуется понять, что именно, и как можно скорее. На всякий случай наскоро оглядываю территорию, окружение и натыкаюсь на… твою мать!

— КаПэ, прием. Из сектора девять в направлении сектора один выдвигаются гражданские. Как поняли? Две женщины и двое детей.

— Это точно? В секторе девять промзона, там не могут быть гражданские.

Смотрю в прицел, Муравьев подсказывает, что мои глаза меня не обманывают.

— Повторяю: две женщины и двое детей движутся в направлении сектора один. Повторяю: на улицу прорывается машина, «Хаммер», забит вооруженными террористами. Если пропустим «Хаммер», дети окажутся с машиной на одной дороге. Повторяю: гражданские продолжают движение.

Сердце разгоняется, я чувствую, как потеет между лопаток. КаПэ молчит, охреневает тоже, откуда в пять утра народ на прогулке по промзоне?? Для грибников рано. Да там ничего нет! Ни электрички, ни остановки.

— Надо остановить гражданских, — повторяю. — Вероятны жертвы.