— Тебе едва перевалило за 60. Ты занимаешься пилатесом четыре раза в неделю.

— Да, и учитывая то, как твой отец сводит меня с ума, завтра я буду на пороге смерти, занимаюсь пилатесом или нет.

— Эмелия Мерсье.

Эта фамилия останавливает ее на полпути.

— Ты шутишь. Она родственница Александра и Эммета?

— Вроде того. Это долгая история.

— Что ж, это делает ситуацию интересной, не так ли? А теперь ответь, почему вы не встречаетесь?

— Она мне отказывает.

Это заставляет мою мать рыдать от смеха. Бесконечно долго. Я переключаю ее на громкую связь, кладу телефон на стол и возвращаюсь к работе. Отправляю одно электронное письмо, читаю другое, а она все еще продолжает смеяться.

— Прости, — говорит она, пытаясь взять себя в руки. — О, я ужасна. Должна ли я сказать тебе, что все в порядке, и напомнить, какая ты находка? Нет, не стоит, ты это знаешь, и я только увеличу твое эго. Почему она тебе отказала? У вас что, нет химии?

Я прочищаю горло.

— Нет… это не проблема.

Раздается тихий стук в дверь, и я поднимаю глаза, чтобы увидеть Эмелию. Она избегает меня весь день, и я облегчаю ей задачу, отсиживаясь в офисе и наверстывая упущенное, пока был в Цинциннати.

Я смирился с тем, что у меня не будет возможности увидеть ее сегодня после презентации. Поскольку дверь моего кабинета закрыта, то не уверен, ушла она уже или нет, но предположил, что ушла. Теперь она топчется на пороге, ожидая приглашения войти. В этом нежно-розовом платье она выглядит как конфетка, и, что самое главное, я рад, что утренние слезы давно прошли.

Я машу ей рукой, приглашая войти.

— Может быть, дело в том, что она считает, что тебе недостает индивидуальности, — услужливо подсказывает моя мама. Я все еще держу ее на громкой связи, так что Эмелия это слышит.

— Может быть, — отвечаю я, ничуть не смущаясь. — Вообще-то, она сейчас здесь. Только что вошла в мой кабинет.

Эмелия хмурится в замешательстве.

— Я разговариваю по телефону с матерью, — говорю я.

Ее глаза расширяются, и она колеблется на полпути к моему столу.