— И?.. Что-то он не собирается уходить, — возмутилась я.
Мужчина, как стоял с руками в карманах, выставив одну ногу вперед, так и продолжал нас нагло рассматривать.
— А он и не собирается уходить. Говорит, что хочет посмотреть, как мы будем выходить из воды, — опять рассмеялась Олеся, правда тут же замолкла, видно, заметив, как я побледнела.
— Что ты такое говоришь? И чему смеешься?! Скажи этому придурку, чтобы валил с пляжа!
Я чувствовала, как приближается паника. Наверное, благодаря ей, я вся покрылась мурашками, замерзнув еще сильнее. Олеся в это время что-то доказывала мужчине, на что он в ответ бросал односложные фразы, явно не желая внимать ее просьбам.
— Олесь, я скоро ног не буду чувствовать от холода, — простонала я. — Что делать-то?
— А чего ты раскуксилась? — нахмурилась Олеся, посмотрев на меня. — Не хочет уходить, не надо. Пусть смотрит… Когда еще такую красоту увидит, да еще и бесплатно.
Она собралась выходить, гордо подняв голову и нацепив ослепительную улыбку на губы. Я в панике схватила ее за руку.
— Ты с ума сошла? Не бросишь же ты меня тут одну?
— Люсь, я уже перестаю соображать от холода и не хочу заболеть, — сказала она, вырывая руку. — Пошли, говорю. Плюнь на него, пусть идет лесом. Не замерзать же нам тут теперь!
Она направилась к берегу, а я осталась стоять, не в силах поверить, что меня бросают одну. Как в замедленном кино наблюдала — все большая часть Олеси оказывается над водой. С трудом оторвала взгляд от подруги и перевела на мужчину, чувствуя, как зубы начинают выстукивать азбуку Морзе от холода. Чтобы понять, что он наслаждается разглядыванием Олеси, не нужно было видеть его отчетливо. Я почувствовала это на невербальном уровне, от него прямо исходили волны удовольствия.
Олеся шла, как царица. Голая царица! Против воли усмехнулась подобному сравнению. Она еще не оделась, как между ними завязалась дружеская беседа. Я с ужасом поняла, что обо мне забыли. Мужчина перестал смотреть в мою сторону, полностью сосредоточившись на прелестях Олеси. Мелькнула шальная мысль, может выскочить быстренько, пока он занят созерцанием? Но я ее тут же отбросила. Он стоял в аккурат рядом с моими вещами, проскочить незаметно не получится.
— Люсь, выходи, если не хочешь замерзнуть окончательно, — крикнула мне Олеся. — Как видишь, от этого не умирают. — Она демонстративно обвела себя глазами и руками, в качестве доказательства целостности.
— Олесь, пусть он хоть отвернется, — попросила я, слыша, как умоляюще звучит мой голос, и, чувствуя, как начинают трястись губы от приступа жалости к себе.
Олеся опять вступила в переговоры, все время кивая и показывая в мою сторону. Я решила, что если выживу, убью сначала ее, а потом ее драгоценного Серхио. Пусть встречаются на небесах, злыдни такие. Третьим трупом станет незнакомец, если я рискну с ним еще когда-нибудь встретиться.
Наконец, он нехотя отвернулся, кинув на меня взгляд, выражение которого я не смогла разглядеть.
— Выходи уже, несчастная, — крикнула Олеся. — Я уговорила его не смотреть на тебя, стеснительная ты наша.
От долгого стояния практически неподвижно я так замерзла, что ноги плохо слушались, пока я ползла к берегу. Все время я буравила брюнетистый затылок мужчины, опасаясь, что он развернется. Он не потрудился отойти от моих вещей, и мне предстояло подойти к нему чуть ли не вплотную. Олеся смотрела на меня, тихонько посмеиваясь, на что я старалась не обращать внимания, сосредоточившись на полотенце, которое все приближалось.
Наконец, я подобралась к своим вещам и собралась нагнуться за полотенцем. В этот момент мужчина повернулся. Я заметила насмешку в сине-серых глазах и перестала дышать на то мгновение, что его взгляд скользил по моему телу. Краска стыда и ужаса залила лицо. Как сквозь туман, который заволок уши, я услышала гомерический хохот Олеси.
Все длилось не дольше секунды. Я резко нагнулась и схватила полотенце, закрывшись им, как стеной. Кровь пульсировала в висках, мешая видеть и слышать нормально. Мужчина отвернулся и что-то сказал Олесе, на что она разулыбалась еще шире. На меня он больше не смотрел, развернулся и пошел с пляжа.