Совершенно естественно, что он также использовал этот визит в дипломатических целях — в частности, «Старик» встретился с президентом Гарри Трумэном и многими сенаторами.

Но и это было далеко не все.

Еще до отъезда Бен-Гуриона из Израиля Рувен Шилой, в то время еще занимавший, пост директора «Моссада», посоветовал премьеру предложить США сотрудничество между двумя странами в области разведки. И вот Бен-Гуриону была организована тайная встреча с директором ЦРУ генералом Уолтером Смитом и его помощником Алленом Даллесом.

«Мы заинтересованы в том, чтобы заключить с вами соглашение о сотрудничестве», — заявил Бен-Гурион директору ЦРУ. Этот разговор произошел в Вашингтоне в мае 1951 года в помещении старого комплекса ЦРУ, недалеко от памятника Линкольну.

Это было во многом неожиданное и далеко идущее предложение.

В Израиле в то время (и еще несколько десятилетий спустя) у власти были левые партии, и он считался социалистическим государством.

Киббуцы, сельскохозяйственные кооперативы, построенные на принципах коллективной собственности, считались воплощением коммунистической мечты.

Израильская экономика в целом основывалась на принципах коллективизма и общественной собственности на большинство (хотя и не все) средств производства.

«Капитализм» и «свободный рынок» в лексиконе Израиля считались грязными словами.

Сильны были симпатии Израиля к Советскому Союзу в связи со значительной помощью, которая была оказана Восточным блоком Израилю в первые дни после получения независимости. В Израиле по сей день считают, что без речи Андрея Громыко, в то время представителя СССР при ООН, в поддержку идеи создания Государства Израиль, может быть, и не состоялась бы «резолюция 181», определившая раздел Палестины на два государства — еврейское и арабское.

По подсказке Москвы Чехословакия и Югославия направили в Израиль вооружение и стали обучать израильских пилотов. Более того, готовность Румынии, Венгрии и Польши разрешить эмиграцию евреев способствовала их массовому притоку в Израиль. Немалое число «ашкенази» прибыло из СССР как в довоенные, так и в первые послевоенные годы. Казалось, есть все предпосылки на «привязку» Израиля к советскому блоку — но Шилой, похоже, предчувствовал тупиковое развитие сталинизма.

Во всяком случае, он последовательно выступал против распространенных в Израиле просоветских настроений и призывал переориентировать внешнюю политику на Соединенные Штаты. Конечной целью всех этих усилий он считал заключение договора об обороне с США и вступление Израиля в НАТО.

В качестве первого шага в этом направлении он предложил установить тайное сотрудничество между «Моссадом» и ЦРУ.

Многие ведущие политики Израиля не особенно верили, что американцы при учете всех обстоятельств сделают определенный шаг навстречу, но все-таки решили, что попробовать стоит. Однако генерал Смит и Аллен Даллес охотно поддержали эту идею и пошли на практические шаги по осуществлению сотрудничества.

Израильские историографы считают, что большое значение имела личная позиция генерала Смита. В сорок пятом Уолтер Смит был начальником штаба Дуайта Эйзенхауэра, командующего вооруженными силами союзников в Европе, участвовал в обследовании лагерей и вынес тяжелейшие впечатления. «Фабрики смерти» — Освенцим, Треблинка, Дахау и другие нацистские лагеря, горы «материала», оставшегося от миллионов уничтоженных, и вид сотен тысяч уцелевших беженцев произвели глубокое впечатление на него — равно как на многих американских солдат, воевавших в Европе. Израиль, со своей стороны, знал, как использовать память о жертвах Холокоста тогда, когда нужно было воздействовать на эмоции. Симпатии и чувство вины могли быть использованы и многократно использовались именно тогда, когда Израиль нуждался в политической или военной помощи.

Израильские дипломаты не уставали подчеркивать, что их страна должна быть сильной, чтобы не допустить нового Холокоста. Это была в известном смысле игра на кошмарных страданиях, которые принесла война, страданиях, которые навечно останутся в истории. И это приносило результаты. Среди тех, кого удалось убедить, были Смит и Даллес.

В июне 1951 года Р. Шилой в Вашингтоне окончательно согласовал детали официального, хотя и секретного соглашения. У него состоялись обстоятельные встречи с генералом Смитом, а также с Джеймсом Джизусом Энглтоном, который на долгие годы стал «ангелом-хранителем» стратегического партнерства.

Энглтон учился в Йельском университете, издавал там литературный журнал (в нем сотрудничали будущий Нобелевский лауреат Эзра Паунд и Арчибальд Маклиш). В 1943 году Энглтон был приглашен работать в Управление стратегических служб США (организация, где до сей поры достаточно много эксцентриков и интеллектуалов). Большой приверженец конспирологии и человек, подозрительный от природы, Энглтон прекрасно прижился в УСС.

До окончания войны Энглтон служил в аппарате УСС в Великобритании и Италии, где занимался вербовкой агентуры и выявлением нацистских подпольных групп. В числе его лучших источников в Италии были агенты «Алии-Бет», занимавшиеся нелегальной эмиграцией евреев в Палестину.

Возможности еврейского подполья и его представителей в Европе произвели на Энглтона большое впечатление. Так что Энглтон был удовлетворен, когда в 1951 году ЦРУ удалось заключить с Шилоем соглашение о сотрудничестве.