Люба набрала номер Али.
– Ты еще не спишь, подружка?
– Люба? Ты? Я-то думала, что тебе вкатили снотвор…
– Тихо ты… Слушай… У тебя ключи от моей квартиры есть?
– Есть.
– Поезжай туда, там уже никого нет, все тихо-спокойно.
– Ты хочешь, чтобы я забрала твои вещи? Ты что, дорогая моя, с ума сошла? Да у тебя сейчас начнется совсем другая жизнь… У тебя знаешь сколько шмоток появится…
– Аля! Слушай меня внимательно, – резко оборвала она ее и принялась говорить медленно, тщательно проговаривая заплетающимся от укола языком каждое слово: – Там, на балконе, среди хлама – старая и очень страшная хозяйственная сумка… Такая черная, увидишь… Она завалена мешками с валенками, пустыми консервными банками, ящиками с пивными бутылками… Ты слышишь меня?
Аля молчала.
– Аля, ты что там, уснула?
– Люба… Они же ничего не нашли, – наконец отозвалась Аля. – Думаешь…
– Поезжай. Они там. Думаю, тебе хватит, чтобы расплатиться и за ремонт, и за платье… Ты же мне жизнь спасла… А теперь мне пора спать. Пока…
…Она проснулась рано утром. Вспомнила свой звонок Але, и ей стало не по себе… Неужели она рассказала ей про сумку на балконе? Зачем? Как она могла так поступить? Неужели у нее было так велико желание отблагодарить ее, что она стала чуть ли не соучастницей преступления, воровкой, по сути?.. А Аля? Как поступила она? Люба взяла телефон в руки. Рука была вялая, слабая.
Она не отрывала глаз от дисплея… Она звонила Але ночью… Вот. «Исходящие звонки». Но в телефоне звонок не отразился. Разве такое может быть?.. Она набрала ее номер. Замерла, прислушиваясь к длинным гудкам.
– Аля…
– Люба? Как ты, подружка? – услышала она в ответ сонный голос. – Жива-здорова?
– Аля… Скажи, я тебе ночью не звонила?
– Ночью? Нет, а что?
– И ничего про сумку не говорила?
– Нет… А что случилось? Ты потеряла сумку?