И ведь Большаков сам предложил:
— Волку — Лес. По обстановке — можете снять нас вне видимости берега. Мой курс десять, скорость двадцать один. Все целы, в порядке.
Разумно. Ну не хотелось светиться вблизи чужих берегов! Хотя немецкие наблюдатели хрен что увидят, кроме силуэта — зачем нам и это надо? Будут лучше за берегом следить. А если мы еще решим наведаться сюда или в другое место? Чем меньше у врага правильной инфы, тем лучше! Пусть на авиацию думают, — хотя, похоже, наследили там наши — но между подозревать и знать точно разница есть!
— Лесу — Волк. Надводных, воздушных, подводных целей не обнаружено. С Киркенеса возможна активность? Самолеты взлетят?
— …там самолетов половина, может, осталась, летчиков единицы, но горючка и БК — песец всему!
А ведь сектор, где мы сейчас — это зона ответственности той авиабазы! То есть ближайшие сутки проблем с воздухом можем не ждать, ну процентов на девяносто! Эсминцы, ПЛ — ну тут точно торпеду не пожалеем. Шнельботы — по инфе Саныча не было их на Севере, на Балтике были, на Черном море были, а вот здесь — нет! Восьмисоттонники не догонят, раумботы тоже.
Немцам же надо сообразить, оценить, что, собственно, случилось — а связи полноценной нет. Дистанционно на нас навести, если по закону подлости кто-то у них уже в море болтается — опять же, без связи, хрен! Короче — шанс хороший есть!
— Лесу — Волк. Сирены на ходу? Если что, ныряйте, подберем.
— Волку — Лес. Принято.
Однако так они нас обгонят, хоть мы тоже повернули на норд. А мы должны будем тогда антенну и перископ убрать, чтобы за ними угнаться. И вернуть фрицам связь.
— БЧ-5, приготовиться к даче полного хода!
Пропустив мимо себя катер, мы какое-то время оставались под перископом, активно глуша эфир. А затем рванули вслед на девяностопроцентной мощности — впервые с начала похода.
Нашли ребят легко. В тридцати милях от берега встали борт о борт. Я «мостик» не покидал, а вот Петрович не поленился лично облазить трофей. На палубу под разными предлогами полезли все свободные от вахты, которых деятельный Петрович тотчас припахал к переноске и погрузке большаковского снаряжения. Радар сканировал небо, двое матросов с «Иглами» были на палубе наготове, на случай если какая летающая сво… рискнет нам помешать. Акустики слушали море. В общем — бдели все. Противника не было.
— Хорошо строили фрицы, — сказал Петрович, оказавшись рядом со мной. — Вот помню на Балтике в начале двухтысячных наши МПК, проект 1124, и их гэдээровское подобие «Парчим», он же 1331; так наших половину списали по износу, а фрицы все царя Бориса пережили, без надлежащего ТО и ремонта — качество! Так и этот кораблик на совесть! Еще лет двадцать бы служил. Даже топить жалко.
— Ну а если не топить?
Жаба, жаба… Что ж ты со мной делаешь, пупырчатая? Ну а если тебя не давить, а использовать в своих целях?
— Командир, ты серьезно?
— Серьезней некуда. Ну-ка, Большакова сюда, быстро!
Расклад по противнику я уже привел. Пока фрицы, на фоне своих крупных неприятностей и проблем со связью, хватятся, что катер такой-то пропал. Пока сопоставят доклады наблюдателей, кто видел. Пока обнаружат вырезанный пост СНиС (а ведь катер туда вообще-то заходить не должен был). Пока вся эта инфа стечется к кому-то, кто разложит ее по полочкам. Короче, даже с поправкой на немецкий орднунг, несколько часов у нас точно есть!
Уйти можно от берега миль на сто. А до наших — не так уж далеко. Курс норд, затем ост, после… Кстати, наших можно задействовать уже сейчас!