— А как ты можешь дружить с убийцей? Я просто положил конец ее преступлениям, она и так слишком долго жила. — прохрипел с пережатым горлом Юстаф, но попыток вырваться не предпринимал. Окружающие нас русалы не шевелились, Юстаф дал им знак не вмешиваться и те беспрекословно подчинились.
— Она никого не трогала. — возразил я в бешенстве, особо не совладея с разумом.
— Она вампир и она убивала ради еды, только представь сколько людей стали ее жертвами за все эти годы. — теперь уже нормально говорил колдун, я убрал руку и сел на дно, он был прав, мне нечего ему сопоставить.
Я всегда знал что Илна вампир, но старался не думать об этом. Я видел в ней лишь хорошее, Юстаф же увидел ее плохую сторону и по сути он прав. Я знал ее много лет, она как и я была созданием другого мира, мы отлично понимали друг друга, но у нас действительно было одно большое различие — еда. В какой-то степени он действительно спас от нее людей.
— Так ты со мной? Изменим этот мир к лучшему? — вновь воззвал ко мне морской колдун.
- Я согласен. — согласился я и пристально посмотрел на преследовавшего меня колдуна, теперь понятно почему оставил косу, блага человечества ему не чужды.
Юстаф улыбнулся и протянул мне руку в знак дружбы, совсем как это делают люди. Я принял рукопожатие, и на душе стало легче, впервые кто-то из моих сородичей на одной волне со мной.
— Вместе мы изменим мир. — констатировал Юстаф.
— Безусловно. Что ты сделал с Еленой? — спросил я надеясь что при нынешнем раскладе с ней все в порядке.
Я сидела на холодном влажном камне, и мне было все равно, что потом возможно я заболею, сейчас я прибывала в такой апатии, мне даже не верилось, что я вообще выживу. Получается, меня похитили по настоящему, не как с Михаелем он тоже можно сказать меня похитил, но там была другая ситуация, я сама пошла за ним. Да я могу оправдаться тем, что это было вынуждено, что он меня заставил под угрозой собственной жизни, но если посмотреть правде в глаза, я бы все равно пошла с ним, стоило бы ему только намекнуть. Михаель, это имя больно отозвалось в моем сердце, интересно, что с ним, жив ли он? Наверное я бы и дальше размышляла, если бы меня не отвлекла плазменная завеса, она начала ярче мерцать, а потом сквозь нее прошел человек.
— Михаель? — уставилась я на вошедшего, его я никак не рассчитывала увидеть.
Только что я раздумывала, жив ли он, а теперь стояла напротив и не верила своим глазам, вот оно мое спасение. Правда, довольно странное, он был абсолютно обнаженным, отчего мой взгляд упал на причинное место. Я конечно постаралась сразу его отвезти, но он невольно снова возвращался к его пусть и не возбужденной плоти, но не менее вызывающей, отчего внутри начинало разгораться желание, память предательски подсовывала моменты ночи в отеле, и вся реальность происходящего невольно отошла на второй план.
— Извини за вид, впрочем ты и так все уже видела. — издевательски улыбаясь сказал Михаель, как всегда в своей манере, но потом соизволил объясниться. — Там вода и одежда мне не нужна, я ведь русал. Как ты?
— Я в норме, но в ловушке. — сказала я и так известную ему истину, отчего вновь почувствовала себя дурой, ну почему я всегда сморожу глупость.
— Это не ловушка, это твоя безопасность. Пещера была специально осушена для тебя и наполнена воздухом. — сказал Михаель, о чем я уже и так начинала догадываться, но не в плане безопасности, а именно ловушки. Что может быть проще, чем посадить человека под толщу воды, ясно что не сбегу.
— Почему ты здесь? Разве тот преследователь не должен был тебя пытать? Убить? Ну я не знаю что у вас там в подобных случаях предусмотрено. — задала я волнующий меня вопрос с самого его появления.
— Ты права, меня должны были проучить, но все оказалось куда более запутанно. — ответил Михаель и затем рассказал мне все о планах Юстафа.
— Обалдеть, а мы то думали он наш враг. — сказала я пораженная его словами.
— Судьба умеет преподносить сюрпризы. — философски заметил Михаель.
— Ты будешь ему помогать? — спросила я для точности, хоть ответ и так был очевиден, может Михаель и вел себя эгоистично, но только на публике, как показало время, он душевный человек которому не чужды страдания окружающих.