Урчанием живот напомнил мне о том, что я не ела с утра, а это вредно для здоровья, поэтому я пошла в кухню, чтобы исправить ситуацию. Продукты заканчивались, нужно было бы сходить и купить, но мне не хотелось снова куда-то идти, поэтому пришлось стряпать из того что есть.

Я отварила макароны, и сосиски, да не деликатес, но голод утолить могут. К чаю нашлись конфетки, что замечательно, мозг получит глюкозу, благодаря чему начнет лучше думать, и быть может все разрешится.

Я решила, что русал должно быть тоже голоден, и отнесла ему тарелку с едой, которую он скептически оглядел, а потом сказал:

— Я ждал тебя весь день и за это лишь ужин холостяка?

— Не хочешь не ешь. — огрызнулась я и потянулась за тарелкой.

— Почему сразу не хочу, просто я ожидал чего-то более вкусного, если в доме есть женщина. — поднимая руку с тарелкой в руке, он отодвинул её от меня и не отдавая сказал задиристо хвостатый.

— Я тебе не кухарка, могла и этого не приносить. — гордо сказала я, показывая тем самым кто здесь главный.

— И тогда я умер бы от голода прямо в твоей комнате. — саркастически произнес Михаель, вновь оставив последнее слово за собой.

Блин зараза, а он ведь прав, получается я еще и заботится о нем должна? Вот влипла так влипла. Я села в одиночестве на кухне, и стала думать, где буду искать кольцо, но в голову ничего не шло. На плите засвистел чайник, и я заварила чай, снова на двоих, даже не знаю почему, скорее машинально, но раз заварила, пойду, отнесу кружку.

Я молча отдала чай, он молча взял, хотя бы не съязвил уже хорошо. Выходя из комнаты я подумала что неприлично поить гостя без десерта пусть его у меня и нету, не того ни другого, а конфеты предложить я все же могу.

— Конфеты будешь? — спросила я.

— Буду. — буркнул в ответ русал, дуя на горячий чай, и я пошла обратно в кухню, слыша за спиной: — Могла бы и разбавить.

Я на это решила ничего не отвечать, просто сделав вид что не услышала, не хочу злиться, не хочу ругаться, мне сейчас необходим чистый разум, свободный от гнева, но чувствую с русалом этого добиться будет сложно. Знаю его всего несколько часов, а уже ненавижу. Со мной всегда так, стоит с кем-то познакомиться, и на эмоциональном уровне инстинктивно ставлю барьеры, или наоборот открываю душу, но чаще все же барьеры.

Я взяла чашу с конфетами и увидела остатки печенья в пакете. После чего в моей голове родилась бредовая идея — попить чаю вместе с русалом в моей комнате.

— На, добавь сладкого в свою кислую мину. — сказала я кидая на постель печенье и конфеты, а сама села за компьютерный стол.

— Почему кислую? — спросил русал, да так, что мне показалось, будто он и вправду не понял.

— А ты себя видел? Лежишь тут всем недовольный, все тебе не так, все не нравится… — я высказала свое мнение и посмотрела прямо в глаза ему.

— А с чего мне быть довольным? Ты ходишь, передвигаешься, можешь быть там, где вольна, а я прикован к этой постели, не говоря уже о том, что несколько лет провел куклой. — выпалил на одном дыхании Михаель, и я почувствовала укол совести, он ведь прав.

Я впервые поставила себя на его место, и почувствовала как ему на самом деле плохо, увидела тоску в его глазах, вспомнила рыбу, выброшенную на берег, когда в детстве с отцом ходили на рыбалку, и дала обещание самой себе, что помогу ему найти кольцо во что бы то мне не встало.

— Почему ты был куклой? — спросила я русала, мне вдруг стало интересно, а самое странное, что меня абсолютно не пугало то, что происходило вокруг меня, хоть это и было на грани нормального здравомыслящего понимания мира.