У меня во рту пересохло, стоило нашим взглядам снова встретиться. Я прикусила губу, представив, как…

Он проследил это маленькое движение, и его улыбка тут же испарилась, а выражение лица стало задумчивым.

Я стояла неподвижно, пытаясь восстановить дыхание ― не хотела, чтобы он заметил, как я взволнована. Мои руки ничем не были заняты, просто свисали по бокам, поэтому я сжала их в кулаки.

Бритон шагнул ко мне. Я вздрогнула, когда он взял меня за руку. Тихий смешок ― не грубый, не полный самодовольства. Напротив, он успокоил меня. По этому смешку я поняла, что он тоже слегка волновался.

По правде говоря, действия принца казались слишком осмысленными. Жар и галлюцинации сходили на нет ― я не знала, осознавал ли он это.

А я… не могла так поступить. Это было неправильно. Особенно, если в Ренове осталась его девушка. Девушка, которую он любил на самом деле.

Я опустила глаза, разрывая зрительный контакт. В груди нарастала пустота.

― Я только что упустил момент, да? ― прошептал он, поглаживая мою руку большим пальцем.

Кивнула, не решаясь посмотреть ему в глаза.

― Поцеловать тебя значило бы воспользоваться твоим нынешним состоянием.

Он мягко хмыкнул.

― Воспользуйся, пожалуйста, моим состоянием, красавица-служанка.

Я посмотрела на него, внезапно осознав, что ему нужно узнать ещё кое-что.

― Я не служанка, Бритон. Я дочь короля.

Его брови взлетели.

Сделав глубокий вдох, я отвернулась от него к окну.

― Это из-за моей семьи ты здесь. Из-за нас ты заболел. Твои чувства ко мне ненастоящие. А теперь поешь суп и ложись спать. Я останусь у окна.

Совесть грызла меня изнутри, пока я смотрела на ночное небо. Ну кто вообще может быть таким деликатным во время лихорадки?

Внезапно принц-пленник ‒ орудие, которое мы собирались использовать, чтобы обезопасить своё королевство, ‒ стал для меня просто Бритоном ― парнем с добрыми глазами и ласковым голосом.

Человеком, с которым мы поступили плохо.