— Все готово, милок, стынет уже! Несите аккуратней! — это баба Люба вмешалась, она и говорила, что кому и в каких количествах готовить, не понятно, как разобравшись в писульках этого надо повара из кладовой. Странное вообще дело, она что ли понимает их язык, а то набор палочек и точечек из его книги никто больше не понял.

— Где еда главнокомандующему? — спросил он, оглядывая нас и останавливаясь взглядом на мне.

— Вот она! — показала бабушка на два больших серебряных подноса, с тарелками, накрытыми крышками.

Маратик крышки снял и придирчиво осмотрел еду. На что там смотреть то? Жареная свинина, картошка с травами, салат и похлебка из говядины.

— А повар где? — спросил он, смотря только на меня. Как будто знает, что это я его того этого. Почему всех так интересует этот вопрос?

— В сортире, — без запинки ответила я, медленно хлопая глазами.

— Найти! — приказал мужик с бабским лицом и обратился уже ко мне. — Подойди.

Ну, я подошла, наблюдая как солдатики умчались по коридору, даже не подумав заглянуть в кладовую. Сделала на лице самое смеренное выражение, я вам ангелочек во плоти.

— Пробуй! — приказал он снова командным тоном, указывая на подносы.

— Зачем?

— Хочу проверить, не отравила ли, — он улыбнулся холодно, так что показалось, как что-то гадкое по спине поползло. Бабки занервничали, да мы с этим сорняком, что только не делали! Я даже в кашу его смолотила и все столовые приборы соком легонько смазала, благо он безвкусный. Сделала лицо попроще и как схватила кусок мяса, отломала ломоть хлеба, и как принялась есть с аппетитом и задором, что от блюда с едой меня оттягивали.

— А что такое? Вы же сами сказали есть, вот я ем! — строя дурочку жую мясо, стараясь не думать об адских часах, которые наступят совсем скоро.

— Я сказал: попробуй, а не ешь все! — возмутился ни то баба, ни, то мужик. — Бери поднос, понесешь. И чтобы ни кусочка не съела.

Оставшийся солдатик взял один поднос, мне же достался второй, куда ручки раньше всего добрались, так что баба Люба любя доложила и мяса в специфическом соусе и хлеба, правда нормального. Мог бы, и сам Маратик занести, ничего было меня заставлять, но я не возмущалась. Такой хороший шанс увидеть этого их монстра монстров, да и обстановку разведать в первый день заключения — просто подарок с небес.

Но какой был облом, когда меня и на порог не пустили, заставили стоять с этим подносом минут десять под дверью. Дверь хорошая, двустворчатая, дубовая, такую выбить тяжело будет. Но хорошо хоть с этой стороны не закрывается, только засов внутри. Одну из комнат главных покоев увидела только мельком, и то ничего не обычного — кроме огромного фиолетового сорняка в вазе, в роли украшения угла. К тому же меня смущало что по обе стороны от входа стояли два здоровых солдата и тщательно делали вид, что я тут пустое место. Руки уже начали побаливать, как и живот, когда дубовая дверь открылась, являя собой Маратика.

— Заноси! — приказал он, пропуская меня внутрь. Радость от личной встречи с их монстром я решила спрятать, заставив себя выглядеть испуганной. На что не то баба, не то мужик только ухмыльнулся.

Комната оказалась очень светлой, но освещал ее не свет свечей, а какие-то небольшие камни, всего несколько штук в разных углах комнаты, но за то светло было как днем. Так что я вполне смогла оценить роскошную прихожую с большим обеденным столом, на котором красовался поднос с едой, бокал и бутылка чего-то золотистого. Вино белое что ли? Вот только самого монстра монстров не наблюдалось.

— Поставь новый поднос, а старый убери. Быстро! — ну, а я что? Нарочно, очень медленно ставлю поднос на стол, попутно попытаюсь найти монстра монстров взглядом.

Проблема только в том, что эта комната центральная, из нее идут по обе стороны двери в другие комнаты и с какой стороны выпрыгнет этот монстр, как черт из табакерки, не понятно.

— Артал, как тебе ужин? — крикнул в комнату слева Маратик, с ухмылкой поглядывая на меня.