Поникшая, опустевшая, разбитая… Тихо плачет от ревущей, гадкой боли жесткой обиды, что до сих пор кровоточит растоптанными чувствами и уничтоженными мечтами.
Я смотрела на её слезы, сбегающие по её щекам.
Дана мотала головой, убито глядя вниз, говорила, усиленно глотая свои слезы. Её губы подрагивали, а дрожащий голос понизился до безжизненного шепота.
Её слова были наполненные неподдельным горьким сожалением.
Сожалением от неисправимой ошибки и подлого, мерзкого обмана.
-Я потом… потом случайно узнала.-прошептала Дана, едва слышно.-Что он… Он так развлекается… Это… игра… Для него это такая игра… забава… понимаешь? Поспорил он просто… Как на…
Она зло, через слезы улыбнулась и подняла меня заплаканные глаза.
-Как будто я вещь какая-то… Как… Зачем? Я ведь… Я ведь с ним была… Хотела быть, хотела чтобы мы… а он… А он мне потом сказал… Типа… Вы мне вообще противны… Говорит, что вы...-она громко шмыгнула носом.-Вы все твари, продажные и жадные… Ничего в вас настоящего нет… Только и ищите типа, где выгодно… Типа… Мы…. Мы все знаешь… Какие-то просто шл**и в его глазах… И… И нам вообще больше ничего не надо…
Я встала с кресла, подошла к окну, взглянула туда, на город, на улицы и дороги.
По моим щекам против воли щекоча кожу щек робко скатывались слёзы.
Я невидящим взором смотрела перед собой, и слева в груди, разрасталась втягивающая, тонущая болезненная тяжесть.
Отзвуки слов Даны гипнотически звенели в голове.
Тягостное угнетение холодными цепями опутало душу, обвило и стиснуло сердце, словно не желая, чтобы оно дальше билось.
Сердце стучало тяжело и часто. Словно надеясь разорваться эти цепи открывшейся лжи, вырваться из них и упорхнуть туда, где всё ещё было хорошо. Туда где ложь ещё была не известна… Сердце жаждало жить во лжи. Сладкой и приятной. Оно, как и я не желало знать мерзкой правды. Оно, как и я хотело чувств, эмоций. Хотело гореть и любить, а не тлеть и ненавидеть…
-Эй, Роджеровна…-Лера подошла сзади, осторожно коснулась моего плеча.
Я не оборачивалась. У меня надломились губы и я, закрыв глаза, зарыдала потеряв силы и осознав, что Дана говорит правду.
Спор… Это был просто спор… Спор на меня, как на… как на вещь.
Вот я для него кто… Спор… Господи, спор… Обычный, азартный спор…
Да ещё с кем! С нашими же хоккеистами… Я вспомнила их улыбки, их взгляды, когда они наблюдали за нашей тренировкой…
Они всё знали, знали и радовались. Обсуждали, смеялись, спорили, как быстро Мирону удастся…