– Ну хорошо, – отвечает Новиков, снова опуская голову, – если мы победили, тогда я могу разрешить себе умереть, ибо моя задача выполнена.

– Не-е-ет!!! – кричит Ольга и просыпается, неожиданно понимая, что если в самом начале промедлить с приказом, то потом за победу, скорее всего, придется заплатить самым дорогим.

Минут пятнадцать Великая Княгиня ворочалась на своей постели, прокручивая в голове этот символический сон. Постепенно вызванное им волнение улеглось, и на смену ему пришла уверенность, что все будет хорошо. Нет, Господь не зря послал в их мир пришельцев из будущего. Господь таким образом позаботился о судьбе России… Теперь все зависит от того, насколько хорошо они вместе (и предки, и потомки) справятся с предстоящими задачами. А они непременно справятся, иначе и быть не может! И от нее, от Ольги, зависит теперь очень многое. Да, тяжелый груз лежит на ее плечах, но она все преодолеет, ведь, оказывается, женщины способны на все то, на что способны и мужчины! Она станет такой же, как эти люди – сильной, уверенной, решительной, будет действовать с холодной головой и горячим сердцем, исполняя свой долг перед Родиной…

Постепенно Ольга снова погрузилась в сон. Ей казалось, что она посреди океана – и внезапно ее подхватывает и несет куда-то мощная волна. Все быстрей и быстрей мчит Ольгу неведомая сила – куда-то вперед и вверх. Захватывает дух, но совсем не страшно, наоборот, откуда-то приходит уверенность, что она в полной безопасности. Все мелькает перед глазами, и Ольга непроизвольно зажмуривается.

Волна швыряет ее во что-то мягкое – и движение прекращается. Ольга медленно открывает глаза. Помещение, где она находится – очень странное. Кругом все белое, как в больнице, но между тем это явно не лечебное учреждение – уж слишком все роскошно. Огромный, во всю стену, шкаф, туалетный столик с большим овальным зеркалом над ним, широкая кровать с полукруглыми спинками, на которой она лежит – все это белое, лишь с легким кремовым оттенком. Внимательно оглядевшись, Ольга с облегчением замечает, что, хоть и в небольшом количестве, но другие цвета в комнате тоже присутствуют. Например, занавески на окнах, а также обои включают сиреневатые элементы. А это что за картина напротив кровати? Замечательный натюрморт – на нем изображен букет сирени в стеклянной вазе, а рядом – открытая книга с пожелтевшими страницами. Отчего-то картина заставила Ольгу пристально в нее вглядываться. Что-то было в ней знакомое… Нет, она видела этот натюрморт впервые, но стиль написания был ей знаком. Это могла быть ее собственная картина, если б она не знала точно, что не писала этот натюрморт… Вот именно так она бы изобразила книгу – создавалось неуловимое ощущение, что страницу только что перелистнули в нетерпении узнать, что там дальше. Ольга потерла лоб. Может быть, все-таки она забыла? Точно, так и есть… Это ее картина! Ольга с изумлением вновь огляделась по сторонам. Неужели это все – ее? Ну да – вон ее футляр со скрипкой, вон любимые духи на туалетном столике! Это ее дом, она тут живет. У нее муж и четверо детей… Боже, четверо?! Надо же, а приснилось, будто она – Великая Княгиня и живет в начале двадцатого века…

Ольга вскочила. Заглянув в зеркало, она замерла от изумления, с трудом узнавая себя. На ней было надето нечто невообразимое – вместо длинной и просторной ночной рубахи с обилием рюш ее фигуру обтягивало нечто прозрачное, короткое, открывающее плечи и шею – совершенно бесстыдное! Гладкий материал приятно льнул к телу, невиданный фасон подчеркивал выпуклости грудей. И только потом Ольга обратила внимание на свою голову. Волосы ее были высветлены и имели приятный жемчужный оттенок. Кроме того, они были довольно коротко подстрижены, и теперь, растрепанные после сна, делали ее похожей на милого белобрысого чертенка. Она в замешательстве провела рукой по макушке. Ей казалось, что она начинает «вспоминать» некоторые детали своего существования. Она бросила взгляд в сторону окна. Судя по всему, было раннее утро. Да ведь ей надо собираться на работу! Стоп – какая работа?! В голове замелькали смутно знакомые слова – «холдинг», «маркетинг», «мониторинг» и прочая абракадабра. И тут раздался странный звук, от которого Ольга вздрогнула – какой-то громкий писк, изображающий незнакомую мелодию. Озираясь в поисках источника звука, она заметила помигивающую черную коробочку, что лежала на прикроватной тумбочке. Наугад потыкав пальцем в светящийся экран, Ольга услышала, как их коробочки раздался голос:

– Алло, Ольга Александровна?

– Да, это я… – растеряно ответила Ольга, поднеся коробочку к лицу.

– Это вас беспокоит Нелли Марковна. Шеф просил вам напомнить, что сегодня к нам приезжает наш деловой партнер мистер Дэниэл Сноу… К девяти утра вам в любом случае необходимо быть в офисе.

– Дэниэл Сноу? – пробормотала Ольга, пытаясь вспомнить, кто это такой.

Коробочка помолчала, а затем пояснила:

– Наверное, вы еще толком не проснулись… Словом, мы вас ждем в девять часов. Всего доброго, Ольга Александровна…

Послышались короткие гудки. Ольга повертела погасшую коробочку в руке, хмыкнула и осторожно положила ее на место.

Ольга открывает шкаф. Похоже, руки ее помнят, что надо надеть сегодня – и вскоре, скинув восхитительное ночное «безобразие», она облачается во что-то «строгое» – тонкая кофточка, жакет и юбочка выше колен. Очень, очень непривычно и стыдно – но она доверяет тому чутью, которое и ведет ее все это утро.

Вскоре дом наполнился звуками. Проснулись дети. Каким-то образом Ольга знала, как их зовут, ее руки привычно готовили завтрак для всей семьи, которая уже уселась за столом. Ольга украдкой поглядывала на своего мужа, стараясь не подать виду, что она ничего не помнит. Обычный мужчина, худой и какой-то унылый… Он не выглядел особо успешным человеком, впрочем, и неудачником тоже не казался. Да ведь ее муж – домохозяин, нигде не работает, ничем не занимается, никаких интересов не имеет! Зато он смотрит за детьми, стирает им одежду, гуляет с ними. Вот только готовить он не умеет. Хотя чего тут уметь – вот это странное устройство, можно сказать, само готовит еду – только положи ингредиенты, а оно само все нарубит, размешает или взобьет. Вот эта штука быстро приготовит кофе, а вот эта все разогреет за пару минут… С грязной посудой тоже расправится техника! Да, быт становится намного легче, когда технический прогресс заботится о тех, кто не может позволить себе иметь слуг…

Хотя какие слуги?! Это как-то не принято в такой простой семье, как у нее. Вот если бы ее муж тоже мог работать и приносить в семью хотя бы столько же денег, как и она, то тогда они бы могли нанять няню для детей, а также кухарку и горничную в одном лице. Но от ее Пети в этом смысле проку не больше, чем от бабуина из зоопарка. Что поделать, если этот человек оказался не приспособлен ни к физическому, ни к умственному труду. В постели вот да, хорош, да и любит ее истово. Одним словом, лучшего варианта та Ольга за двенадцать лет так и не нашла, да и не искала. И что там роптать – не пьет, не бьет, не ругается, когда она возвращается с деловых встреч за полночь и под легким хмельком. Измельчали за последнее время мужики, измельчали. Правда, всплывают в памяти смутно знакомые фамилии: Новиков, Одинцов, Карпенко – но кто это такие, Ольга вспомнить не может. Наверное, работники из конкурирующей фирмы.

Быстро накормив всю ораву, Ольга по очереди чмокает своих детей и дает поручения мужу – постирать (вернее, загрузить вещи в специальное устройство), почистить полы (для этого тоже есть специальное приспособление, автоматически вытягивающее пыль) и выгулять детей. Машинально она сует черную коробочку в маленькую сумочку и выходит из своей квартиры в многоэтажном доходном доме. Ах да, они ведь живут аж на двенадцатом этаже… Во дворе Ольга растерянно замирает, разглядывая странно одетых людей. Если мужчины выглядят почти как «дома», то большинство женщин облачены в брюки, подчеркивающие все прелести и уродства их ног. Однако люди кажутся ей красивыми и… какими-то похожими – то есть совершенно невозможно определить, кто какому сословию принадлежит… Ну да – тут же все равны, какие могут быть сословия… Странный сон о том, что она – Великая Княгиня, все еще заполнял мозг Ольги. «Я – обычная женщина Ольга Романова!» – напоминала она себе, между тем как ноги вели ее так называемой «машине», которую в ее времени называли бы авто или самобеглой коляской.

Серебристая, изящная, она очень понравилась Ольге, и она еле удержалась от желания обойти ее кругом и разглядеть во всех деталях. Рука достала из сумочки маленькое устройство и нажала на нем кнопку, после чего внутри двери что-то чавкнуло, и она гостеприимно приоткрылась, приглашая Ольгу сесть на место водителя-шофера. Все остальное тоже делало за нее ее тело – ей же оставалось только повиноваться и удивляться происходящему. Поворотом маленького английского ключа Ольга завела мотор самобеглой коляски, и тот, как сытый кот, отозвался приятным урчанием. Потом ее палец нажал одну из кнопок – и заиграла негромкая приятная музыка… «Патрисия Каас», «вспомнила» Ольга имя французской певицы.

Сама езда на авто не внушила Ольге страха – она была уверена, что ее тело все сделает правильно. Мощный мотор, тихого урчания которого почти не было слышно, в считанные секунды разогнал самобеглую коляску до скорости в сотню верст в час, и Ольгу охватил восторг упоения быстрой ездой, которую любит каждый русский. Впрочем, авто почти все делало само, ей оставалось только внимательно смотреть вперед и чуть поворачивать элегантное рулевое колесо, когда требовалось перестроиться из ряда в ряд и найти место в сплошном потоке машин…

Когда она проезжала пересечение двух улиц, неожиданно прямо перед капотом ее авто мелькнуло что-то красное, звук удара – мощный толчок от резкого торможения мгновенно бросил Ольгу из кресла прямо в лобовое стекло, но никакого стекла там не оказалось…