Мать промолчала. Она повернулась к ним спиной и неестественно веселым тоном заговорила:

— А еще я привезла бутылочку коньяка! — Извлекла на свет пузатый сосуд с медной пробкой и прочла: — «Плиска»… Где будем располагаться?

— На кухне, — пожал плечами Корнев.

Он сразу понял, что мать очень недовольна. Она, перед тем как пройти на кухню, даже облачилась в черный пиджачок с россыпью медалей. Сама принялась накрывать стол только тем, что привезла с собой.

Он пошел умываться. Ольга переоделась. Но платье мало добавило ей солидности. Василий Петрович уступил ей место у раковины, а сам вошел на кухню.

Мать постучала пальцем по его носу и грозно проговорила:

— Ты мне дурака не валяй! «Жениться»! Такая страшилища! Она у меня враз вылетит отсюда!

— Мама! — твердо сказал он. — Жить мне, а не тебе…

— Ты еще дурак — даром тебе тридцать!

— Не вмешивайся!..

Скрипнула дверь, и из ванной вышла Ольга. Все расположились за столом. Ольга поставила греть воду на плитку.

— А что, газу у вас еще нет? — кивнула мать на мертвую газовую плиту так, словно вина в этом Ольги.

— Баллон кончился… — ответил Василий Петрович. Мать налила в две рюмочки коньяк и, немного подумав, налила и Ольге. Потом подняла свою рюмку и произнесла:

— Дорогой мой сын! Ты уже прожил ровно тридцать годочков… И желаю тебе выбрать хорошую девушку, завести настоящую семью… Ты уже сделал достаточно ошибок, потому смотри — больше не ошибайся…

Во время своей речи она несколько раз уронила многозначительный взор на Ольгу. Мать выпила и принялась спешно ловить вилкой шпротину, а Ольга только поднесла рюмочку к губам.

— А в вашем возрасте рано еще прикладываться к спиртному, — вставила между прочим мать. Ольга поперхнулась.

Закусив, мать посмотрела на сына и всполошилась.

— Откуда у тебя кровь на рубашке? Что с тобой?

— Он упал с мотоцикла, — пояснила Ольга, и мать обожгла ее взглядом.

— Это правда? — спросила она.