Именно это они всегда и планировали.
— В таком виде?
Под легким мужским пиджаком в полоску, который Карен нашла на заднем сиденье «каприса», на ней были все те же влажные лохмотья вечернего платья. Она закинула босую грязную ногу на приборную панель.
— У меня за душой нет даже пары туфель.
— Не беспокойся, мы тебе что-нибудь подыщем. — Джо засмеялся. — Неду тоже. Какой у него размер?
Их диалог показался ей каким-то вымученным, у нее осталось от него ощущение
Ей понравилась идея позавтракать вместе — впервые как одна семья, о чем она ему и сообщила. Настоящая семья, гордо возгласил Джо. Он крутил пленку с записями Вэна Моррисона, которую с воплями восторга откопал в фонотеке Хендрикса, состоявшей в основном из джаза и ширпотреба. Когда заиграла их любимая песня «Мойка окон», Джо врубил звук до упора и запел во весь голос, подстраиваясь под изменчивый ритм кельтского соула: «Мы увидимся, когда моя любовь расцветет. Не дай ей завянуть, детка, ведь я работяга… мойщик окон».
Эта музыка по-прежнему ласкала слух; там, где Джо видел победу в тексте, поющем хвалу простой, вольной жизни, Карен слышала иронию, но ничто не могло убить радостный дух старой песни, пришедшейся так кстати в это утро новой жизни.
Слезы навернулись на глаза Карен.
Надо же, они совершили полный оборот и вернулись на ту же нерегулируемую дорогу чуть ли не с одним долларом на двоих и какой-то бешеной радостью оттого, что никогда не знаешь, куда она приведет.
— Ты разбудишь ребенка, — сказала она, но Нед спал как сурок.
— Я не говорила тебе, что у него был револьвер? Он бы без колебаний пустил его в ход. — Карен произнесла это таким тихим, глухим шепотом, что Джо пришлось выключить музыку. — Иногда мне кажется, что он и правда собирался всех нас убить.
Джо наблюдал за желтым псом, трусившим вдоль шоссе под жарким солнцем.
— Вот ведь до чего они дошли. Том заплатил им, чтобы они тебя убили.
— Да? — Он продолжал смотреть вперед.
Еще секунда — и он догонит пса.
— Тогда в Овербеке, когда, после того как они ушли, я тебя не нашла… — Джо уловил в ее голосе дрожащие нотки, — я подумала, что ты с ними заодно. Подумала, что они, наверное, силой заставили тебя похитить Неда. Прости меня, Джо.
Превратившийся в точку в зеркале заднего вида, зверь перебежал на другую сторону шоссе и перескочил через ограждение. Джо ждал, когда на полосах параллельного шоссе, идущего на север, раздастся визг тормозов. Но все было тихо. Он открыл окно, чтобы впустить немного свежего воздуха.
— Можешь не извиняться, — сказал он. — Потому что это правда.
Ночью, на выезде с автострады Нью-Джерси, когда при виде очертаний Манхэттена к Карен вернулся страх преследования, Джо начал рассказывать ей свою версию событий. Тогда она не хотела его слушать. Она хотела только спать.