Джимми был с ними только потому, что подслушал их разговор и угрожал рассказать родителям, если его не возьмут.
Неожиданно справа возникла какая-то суматоха, стая птиц взвилась в яркое небо. Из рощи вылетела Амелия, их золотистый ретривер, она громко лаяла, и хвост ее ходил из стороны в сторону, как метроном самого дьявола. Собака погналась за низко летящей чайкой и, когда птица круто взмыла в небо, замерла в недоумении, вывалив язык, с которого капала слюна.
– Амелия! Ко мне! – фальцетом крикнул Джимми. Собака понеслась к нему и едва не сбила его с ног.
– Креветка, держи-ка, – сказал Ник, протягивая младшему брату шлемы и сумку с батарейками.
Самой тяжелой частью оборудования был насос, и Ник придумал подвесить его к двум шестам: в субботнем утреннем кино индейцы так несли героя в свой лагерь. Шестами служили узкие доски – их мальчики нашли на стройке; четверо старших взвалили их на плечи и подняли насос из лодки. Груз покачнулся, но потом замер, и они начали первую часть пути длиной в милю.
Им потребовалось сорок пять минут, чтобы перенести все снаряжение на другой край острова. Яма была вырыта на утесе над мелким заливом. Этот утес – единственное, что нарушает совершенную в прочих отношениях форму сердца. О подножие утеса разбиваются волны, но в хорошую погоду, как сейчас, лишь отдельным клочьям белой пены хватает энергии взлететь на утес и упасть у ямы.
– Кевин, – сказал Ник, чуть задыхаясь после второй ходки через остров, – наберите с Джимми дров для костра. И не только плавник, он слишком быстро прогорает.
Но прежде чем приказ начали выполнять, естественное любопытство заставило пятерых братьев Ронишей подойти к краю ямы и бросить в нее быстрый взгляд.
Они увидели вертикальный квадратный шурф со сторонами около шести футов; насколько проникал взор, его стены были из потемневших от времени бревен, скорее всего дубовых, привезенных на остров с материка. Холодный влажный воздух, поднимавшийся из глубины, на какие-то мгновения пригасил их энтузиазм. Яма словно бы хрипло дышала, и не требовалось большого воображения, чтобы представить себе призраки тех, кто погиб, пытаясь разгадать ее тайну.
Чтобы никто случайно не упал в яму, ее накрывала проржавевшая решетка, удерживаемая металлической цепью, идущей от вбитых в камень металлических стержней. Ключ от замка мальчики нашли в ящике отцовского стола – под маузером в кобуре, принесенным с Великой войны. Ник на мгновение испугался, что ключ сломается в замке, но тот благополучно повернулся, и замок раскрылся.
– Идите за дровами, – сказал Ник, и двое младших братьев ушли в сопровождении Амелии.
При помощи близнецов Ник поднял решетку и отнес ее в сторону. Затем началось сооружение над шурфом деревянной рамы; с нее в яму спустят веревку и благодаря системе блоков два мальчика смогут без труда опускать и поднимать третьего. На концах шестов, на которых несли груз, были заранее просверлены отверстия и укреплены металлическими болтами. Другим концом шесты приколотили к дубовым бревнам, окружавшим шурф. Несмотря на свой возраст, дуб оказался достаточно прочным, чтобы выдержать несколько гвоздей.
Ник занимался узлами, от которых буквально зависели жизнь и смерть, а Дон, склонный к механике, возился с насосом, пока тот не заработал нормально. К тому времени как все было готово, в десяти ярдах от ямы горел костер; Кевин с Джимми запасли дров на несколько часов. Усевшись вокруг огня, мальчики ели заранее приготовленные сэндвичи, запивая их сладким чаем.
– Главное – верно рассчитать время отлива, – сказал Ник, набив рот хлебом с копченой колбасой. – Десять минут до и десять минут после самой низкой воды – все, что у нас есть, потом вода начнет прибывать быстрей, чем откачивает насос. В двадцать первом году ее не удалось выкачать ниже двухсот футов, но тогда промерили глубину. Оказалось двести сорок футов. Мы на утесе; я думаю, дно ямы на двадцать футов ниже уровня отлива. Когда вода начнет прибывать, мы сможем заткнуть щели, а насос сделает остальное.
– Ручаюсь, там, внизу, сундук, набитый золотом, – сказал Джонни с горящими глазами.
– Не забудь, – ответил Дон, – дно ямы сотни раз прочесывали крюками и ни разу ничего не нашли.
– Ну тогда рассыпанные золотые дублоны, – настаивал Джимми, – в мешках, которые истлели.
Ник встал, стряхнул крошки.
– Узнаем через полчаса.
Он напялил высокие резиновые сапоги и повесил через плечо мешочек с батарейкой от фонарика, прежде чем надеть непромокаемую куртку, выведя из-под нее провод. Сумку со снаряжением надел на второе плечо.