И я испытала стыд. За то, что нагрубила ему сейчас и после той ночи, возле отделения. Он искренне хочет позаботиться, а я запрещаю.

— Все хорошо, Руслан, правда, — заверила и скрылась в ванной.

Долго стояла под горячим душем. Замотала волосы в полотенце, переоделась в домашний костюм. И двинулась по дому, на запахи мяса и перца.

Он не стал включать верхний свет. Только бра на стене у дивана, синие лампочки над кухонным столом и полукруглый светильник над стойкой.

Его пиджак небрежно брошен на подлокотнике и там же галстук. Рукава белой рубашки закатаны, он стоит, наклонившись к духовке.

Негромко работает телевизор, музыкальный канал.

С тех пор, как отец Мирона начал меня преследовать — я не чувствовала себя в безопасности дома. А сейчас на моей кухне хозяйничает мужчина. Тот, с кем мы за одной партой столько лет просидели, мой сосед и мой друг.

Который трахнул меня в ночь встречи выпускников на своем балконе.

Краешком влажного полотенца вытерла горящие щеки. Приметила на столе открытую бутылку вина и сглотнула.

— Нальешь мне немного? — попросила, усаживаясь на диван.

— На голодный желудок? — Руслан повернулся. Взял бутылку и легко перебросил ее в другую руку, словно жонглер. — Не пьянства ради, Яна. А соуса для.

— Ну налей, — улыбнулась. Поджала под себя ноги. — И яблочко, — кивнула на подложку с фруктами.

— Яблочко, — повторил Руслан тем же тоном. Послушно сполоснул фрукты. Открыл шкафчик и достал два бокала.

Он и раньше бывал у нас. С родителями. С самого детства.

И до сих пор помнит, где что лежит, а ведь я уже и сама забывать начала этот дом.

— Еще полчаса и будет готово, — Руслан разлил вино. Зубами подцепил дольку яблока. С бокалами двинулся ко мне.

Походка мягкая, он ступает бесшумно, крадется словно, боится спугнуть. Замерла на диване, взгляда от него не отвожу.

Он приблизился, протянул бокал. Наклонился ко мне, с яблоком.

Он ведь трахнул меня. И тело помнит, помнит даже сильнее, чем разум. Опустила взгляд и неловко забрала зеленую дольку, приняла вино.

— Спасибо, — уткнулась в бокал.