Он наклонился к ней и сжал ее руку.

– Мы найдем ее.

– Почему она всегда такая упрямая?

– Все будет хорошо, Трейси.

Но страх, охвативший ее, когда она спешила из комнаты в комнату в доме родителей, давил все сильнее. Трейси открыла дверь машины и вышла на грязную обочину.

Становилось все теплее, асфальт был сухой, не сохранив и намека на вчерашний вечерний ливень. Когда Трейси подходила к машине, вокруг плясали и жужжали насекомые.

От слабости и головокружения она споткнулась, и Бен поддержал ее. Обочина здесь казалась у2же, а откос круче.

– Может быть, она поскользнулась? – спросила Трейси Роя Каллоуэя, подойдя к его машине.

Шериф протянул руку за запасными ключами.

– Мы разберемся с этим в свое время, Трейси.

Она отдала ему ключи.

– Что с ней не так?

Она ожидала спущенного колеса, или вмятины на кузове, или что будет поднят капот, говоря о проблеме с двигателем, что было маловероятно. Их отец с религиозным рвением ухаживал за машинами.

– Это мы выясним, – сказал Каллоуэй.

Натянув синие латексные перчатки, он открыл дверь. На полу в машине остался пакет из-под чипсов и бутылка из-под диетической колы – Сарин завтрак в тот день, когда они поехали на соревнования.

Трейси тогда устроила ей выволочку за то, что та питается всякой дрянью. Светло-голубая флисовая толстовка Трейси осталась скомканной на узком сиденье, куда она ее положила. Она посмотрела на Каллоуэя и покачала головой.

Все выглядело так, как ей запомнилось. Каллоуэй перегнулся через баранку, вставил ключ зажигания и повернул. Мотор зачихал. Потом замолк. Шериф посмотрел на приборный щиток.

– Бак пуст.

– Что? – спросила она.

Каллоуэй отстранился, чтобы Трейси могла заглянуть.