Алекс внимательно вчитывается в каждую смс-ку, лицо его мрачнеет, становится серьёзным и даже чужим немного. Тишина раздражает, поэтому я рассказываю, с чего всё началось. Упоминаю странные слова Макара про мою чистоту и невинность, в деталях расписываю нашу последнюю встречу, а также делюсь своими сомнениям. Вдруг он не сталкер, а просто обиженный парень, которые искренне влюбился?

На последнем вопросе Алекс смотрит на меня, как на дурочку, и даже головой качает. Отдаёт телефон, возвращается к кофемашине. Спустя минуту протягивает мне чашку с напитком, и всё это в странной, неправильной тишине!

Он что, злится? Или растерян? А может, считает меня отчасти виноватой в сложившейся ситуации? Или думает над тем, а нужна ли ему вообще такая проблемная девушка?

— В следующий раз не скрывай от меня столь важную информацию, — говорит Алекс. В его голосе нет гнева или раздражения. Но интонации какие-то… уставшие, что ли.

— Я не хотела волновать тебя по пустякам. Тем более Макар не тревожил меня после той встречи недельной давности.

— Бывших сталкеров не бывает. Объявился один раз — объявится снова. Мик, это ведь не шутки.

— Знаю, — склоняю голову. — Просто до конца хотела верить в человечество.

— Как драматично, — ёрничает Алекс.

— Я люблю немного преувеличивать.

— Это я заметил. С дрыщом твоим мы разберёмся, это я тебе обещаю. Но больше не молчи, если что-то случится. Я хочу, чтобы ты мне доверяла.

— А я хочу, чтобы ты мне доверял, — смотрю ему в глаза. Вспоминаю ситуацию с той фотографией, на которой он обнимал свою бывшую. Алекс тогда не спешил со мной откровенничать.

— Я этому учусь.

— Поверь, я тоже.

Мы долго смотрим друг на друга, и тишина эта, и наши взгляды — они о многом без слов говорят. Да, мы друг другу не до конца доверяем, но мы оба хотим это исправить. И будем стараться. И это главное — не бросать всё с криками «Ой, пропади оно пропадом», а работать над отношениями и над собой в этих отношениях.

— Иди ко мне, — теперь я раскрываю руки для объятия.

Алекс хмыкает, сгребает меня в охапку и тащит куда-то, как дикий человек.

— Эй, подожди, я ведь кофе не допила, — возмущаюсь.

— Тебя отпустить? — иронично вопрошает Алекс. И даже останавливается на середине лестницы, будто и вправду хочет меня вернуть на твёрдую землю.

— Нет. Никогда не отпускай, — шепчу я и целую его в шею, щёку, подбородок.

— Что ж, ты сама напросилась, — и мир снова приходит в движение, а мой восторг, застывший в грудной клетке, вырывается на свободу заливистым громким смехом.