Кру-Кру отреагировала практически моментально – громко зашипела и ощерилась, демонстрируя, что совсем не согласна, чтобы её кто-то гладил.
- Ну, чего ты? – Дамиано вздохнул. – Я не собираюсь тебя обижать. И твоих деток тоже. Просто позволь тебя погладить. А? Разве ж я такой страшный, скажи?
Возможно, Кру-Кру действительно не считала Дамиано настолько страшным, но, тем не менее, шерсть у неё на загривке поднялась, и сама мантикора выглядела грозно. Мясо она теперь выпустила, прижала лапой, а стоило только Дамиано придвинуться на расстояние, которое внезапно помолодевшая мать сочла опасным, как зашипела и демонстративно выпустила когти.
Надо сказать, от старости Кру-Кру, прежде боявшейся даже с чердака своего нос показать, не осталось и следа. До меня только сейчас дошло, что то, что я могла принимать за возрастную немощь, на самом деле оказалось всего лишь беременностью. Сама же мантикора, оправившись, выглядела более чем прилично и юно. А ведь я понятия не имела, ни сколько Кру-Кру лет, ни с каких пор она живет в башне, ни как у мантикор проходит детородный процесс…
Кошмар. Столько просидеть в библиотеке, а не изучить такой немаловажный вопрос! А ведь Кру-Кру всегда была у меня под носом, и просто так игнорировать её потребности – опасная затея!
- Не царапайся, - продолжал проявлять недюжинную смелость Дамиано. – Ты разве не понимаешь, что своими когтями только беды натворишь? Мы не желаем зла твоим детям, Кру-Кру. Наоборот. Слушай, ну ты ж понимаешь, что тут для них условия не лучше всего на свете?
Кру-Кру понимала. Она издала что-то среднее между кошачьим шипением и тяжелым вздохом, а потом осторожно отодвинулась, позволяя Дамиано подойти к котятам.
Мужчина оглянулся, а потом, очевидно, решив, что это хорошая идея, уселся прямо на сено рядом с котятами. Кру-Кру удивилась подобной наглости, махнула своим пушистым хвостом, но жало демонстрировать не спешила.
Дамиано осмотрелся и осторожно взял на руки одного котенка. Тот, рыженький и невероятно милый, продемонстрировал такой же жалящий хвост и мяукнул, а потом, не скрывая когтей, принялся взбираться по одежде Дамиано ему на плечо.
Наконец, исполосовав рубашку, котенок гордо уселся на плечо мужчине и торжественно мяукнул. В силу его маленького возраста звук больше походил на едва слышный писк, но котенок был горд своими успехами. Кру-Кру, судя по всему, тоже гордилась талантливой деточкой, потому что повела пышными усами с плохо скрываемым довольством.
- Видишь, - примирительно промолвил Дамиано. – Я совсем не страшный и ни тебе, ни твоим котятам никакой угрозы не несу. Я хороший! Так что? Ты больше не будешь на меня шипеть, а, Кру-Кру? Не станешь противиться?
Кру-Кру вроде как смирилась со своей участью. Котята, посчитав, что Дамиано – это новая мебель, полезли на него, собираясь присоединиться к своему собрату. Один котенок даже попытался точить о мужчину когти, но, поняв, что точится как-то плохо, решил всё-таки остановиться на лазании по чужой рубашке.
- Надеюсь, - уточнил Дамиано, - когти у них никаким ядом не пропитаны?
- Насколько я знаю, нет, - промолвила я, хотя на самом деле совсем не была в этом уверена. Но Кру-Кру царапала меня, особенно в самом начале, в первые дни нашего знакомства, и никаких особых проблем от этого у меня не было, так что я всё же решила, что ничего страшного с Дамиано не произойдет.
- Вот и замечательно, - вздохнул он. – Потому что очень не хотелось бы оказаться жертвой кошачьего произвола… Ну что, драгоценные пушистики? Мы подружились?
- Миу, - отозвался один из мантикорят.
- Элла, а ты как, подойдешь к нам?
Мне не хотелось, но под откровенно провоцирующим взглядом Дамиано я всё-таки сдалась и осторожно сделала шаг вперед.
Кру-Кру не оценила. Только-только завидев меня рядом с собой, она моментально выгнула спину, зашипела и приготовилась к прыжку.
Нет, ну и как это понимать? Дамиано с нами меньше суток, и она уже позволяет своим мантикорятам лазить по нему, а как мне подойти, так сразу шипеть! В чем справедливость?