— Будем считать, что это минутная слабость.

— Хорошо, — он тут же достаёт из портфеля оставшиеся бумаги. — Это ваше соглашение о разделе имущества после развода. Это соглашение о том, что дети останутся с тобой. Тебе надо всё это прочитать, а подписывать их мы с тобой поедем завтра утром. Я уже записался к нотариусу. Потом ты распишешься в уведомлении о вручении копий всех документов, и они отправятся в суд. Так мы сможем оформить развод в кратчайшие сроки.

— Подожди. Я не понимаю, — меня сбивает с толку быстрый переход на деловой тон.

— Что тут понимать? Дети с тобой. Машина и половина квартиры твоя. Вместо алиментов тебе вручается одно кафе. Претензии? Нет? Вот и прекрасно, — расплывается в коварной улыбке победителя.

— Половина квартиры? Кафе? — Я растеряна. Претензии? Есть. Конечно, они есть.

— Вторая половина моя и да, кафе. Если сможешь справиться, то это лучше, чем мизерные ежемесячные выплаты, — в его словах есть логика.

— Твоя? А если я не согласна? — Меня клинит. Как жить в половине квартиры? И одно кафе? У нас их было восемь! Хорошо, два существовали до брака, но шесть появились после. Плюс офис и несколько помещений, которые сдавались в аренду.

Я, откровенно говоря, рассчитываю на денежную компенсацию, а не на одно кафе. Да и каким Андрей решил пожертвовать? Листаю соглашение. Смешно. То самое кафе, которое не приносит прибыль и требует капитального ремонта. Сам же жаловался на убытки и хотел его продать, а тут на тебе. Держи, родная, не обляпайся.

— Ваша квартира куплена в браке, но оформлена в долевую собственность, поэтому при дарении твоё согласие не требуется, — начинает юрист Комарова свои объяснения. И вот именно сейчас мне хочется плюнуть Алексу в тарелку.

— Знаешь что? Перемирие окончено. Вон из моей квартиры! — Указываю на дверь.

У меня начинается паника. Что делать? Андрей решил оставить меня и детей ни с чем. Без всего. Это кафе уже год работает в убыток, а я никогда не занималась управлением. Что за бред?

— Знакомые нотки, — Алекс и не думает уходить.

— Будь другом, закрой за собой дверь, — с раздражением шиплю на него.

— Мы можем договориться по-другому, — он хватает за руку и усаживает к себе на колени.

— Это как? — Поворачиваюсь к нему лицом, и мы смотрим друг другу в глаза. Снова чёрные омуты с яркой синей окантовкой топят меня в непонятном удовольствии.

Мне нравится понимать, что я привлекаю его как женщина, но признаваться себе в этом жуть как не хочется. Да и до симпатий ли мне сейчас?

— Я могу помочь тебе с разводом, — хрипло и нежно, едва касаясь губами мочки уха, произносит Алекс на выдохе. Отворачиваюсь, но высвободиться из крепких мужских рук не выходит.

— Каким образом? Ты же работаешь на него, — всё ещё пытаюсь выпутаться или встать, но не получается.

— А могу на тебя, — аккуратно прихватывает мой подбородок и разворачивает к себе. — Только согласись, и я весь твой.

— На что согласиться? — Между нами слишком мало пространства и меня это нервирует.