– Ладно, – сказал я. – Пора принимать экстренные меры предосторожности.
Я достал телефон. На такой случай у меня имелся давно заготовленный план. Скоро Чарльз поймет, что со мной лучше не связываться. Я отправил электронное письмо на домашний сервер, он ожил и стал выполнять заложенные в него команды.
Через несколько секунд телефон Чарльза забился в судорогах. На него одновременно обрушились десятки тысяч случайных звонков и эсэмэсок, и взбесившийся аппарат весело чирикал, щебетал, верещал и трезвонил на разные голоса, не умолкая ни на миг. Атака проводилась через ботнеты, и за это мне было немного стыдно, однако ради благой цели все средства хороши.
Ботнеты – это места, где зараженные компьютеры ведут свою незримую жизнь. Когда вы подцепите червя или вирус, компьютер пошлет сообщение об этом в IRC – ретранслируемый интернет-чат. В этом сообщении ваш комп известит ботмастера, который и подпустил вам червя, о том, что готов выполнять любые его приказы. Ботнеты – штука очень мощная, потому что они могут объединять тысячи, даже десятки тысяч компьютеров, разбросанных по всему интернету и подключенных к хорошему высокоскоростному каналу. И эти тысячи быстрых домашних машин, в обычное время мирных и послушных своему владельцу, по приказу ботмастера внезапно восстают, как зомби из могил, и начинают повиноваться его воле.
В интернете так много зараженных компьютеров, что цена, запрашиваемая за аренду ботнета на часок-другой, резко упала. Чаще всего такие сети используются дешевыми спамерами, которые наводняют ваш почтовый ящик всем чем угодно – от рекламы таблеток для эрекции до новых вирусов, которые заразят ваш компьютер и подключат его к ботнету.
Я арендовал всего лишь 10 секунд работы трех тысяч персональных компьютеров, и каждый из них отправил на телефон Чарльза текстовое сообщение или голосовой IP‐вызов. Спрашиваете, откуда я знаю номер Чарльза? Подсмотрел на бумажке на столе у Бенсона во время одного судьбоносного визита в его кабинет.
Ясное дело, телефон Чарльза был к таким сюрпризам не готов. Оснащения не хватало. Сначала эсэмэски под завязку заполнили память, и аппарат стал захлебываться на простейших операциях – он уже не мог ни подавать звуковые сигналы, ни регистрировать номера входящих звонков, разумеется фальшивые. Кстати, знаете ли вы, что вызывающий номер очень легко подменить? Введите в поисковик «подмена телефонных номеров», и вам предложат штук пятьдесят разных способов.
Чарльз ошалело уставился на свой взбесившийся телефон, пошевелил густыми бровями, стал яростно тыкать пальцем во все кнопки, пытаясь изгнать бесов, вселившихся в его самый любимый и близкий аппарат. До этой минуты мой план работал безукоризненно, но дальше что-то пошло не так. Я рассчитывал, что Чарльз уйдет, забьется в какой-нибудь укромный уголок и станет думать, как починить свихнувшуюся трубу. А он торчал на месте. Тут Дэррил тряхнул меня за плечо, и я нехотя отвел глаза от щелочки между дверью и косяком.
– Что он там делает? – шепнул Дэррил.
– Я ему мобилу вырубил. А он никуда не уходит, только стоит и пялится на нее.
Вернуть к жизни его девайс будет нелегко. Придется повозиться. Поскольку память забита до отказа, он не сможет загрузить программу, которая одним махом сотрет все груды мусора. А функции «Удалить все сообщения» в его телефоне нет, поэтому придется ему вручную выковыривать одну за другой все эти тысячи эсэмэсок.
Дэррил отодвинул меня и прильнул к щели одним глазом. Через мгновение его плечи заходили ходуном. Я было испугался, решил, что он бьется в истерике, но нет: он обернулся, и стало ясно, что он хохочет. Еле сдерживается, чтобы не заржать в голос, аж слезы по щекам текут.
– Его Галвес застукала. Видел бы ты, какую она ему дала взбучку! Оттаскала по полной программе – и за то, что прогуливает уроки, и за телефон в придачу.
Мы торжественно пожали друг другу руки, выскользнули в коридор, спустились по лестнице, вышли через боковой вход, миновали школьную ограду – и вот оно, теплое послеполуденное солнышко! Мы шли по улице Валенсии, и никогда еще наш родной район не казался таким прекрасным.
Я посмотрел на часы и охнул:
– Идем скорей! Через двадцать минут мы должны быть у фуникулера! Там ждут все наши.
Ван заметила нас первой. Она смешалась с группой корейских туристов – это ее любимый способ маскироваться, когда прогуливает. Еще до появления платформ, куда каждый может настучать на прогульщика, в мире было полным-полно не в меру любопытных лавочников и прочих лицемеров – они с превеликим удовольствием снимали сачкующих студентов и выкладывали фотки в интернет на радость школьной администрации.
Ван откололась от толпы и направилась к нам. Дэррил был без ума от нее с ранних лет, и она милостиво делала вид, будто ничего не замечает. Она обняла меня, шагнула к Дэррилу и по-сестрински чмокнула его в щеку, отчего он залился краской до ушей.
Забавная из них пара. Дэррил немного полноват, хотя двигается легко, лицо у него розоватое, и, стоит ему хоть чуть-чуть пробежаться или разволноваться, щеки наливаются ярким пунцовым румянцем. Лет в четырнадцать он сумел отрастить бородку, однако после недолгого периода, прозванного в нашей компании «эпохой Линкольна», к счастью, стал бриться. И он высок. Очень, очень высок. Как баскетболист.
А Ван на полголовы ниже меня и худющая, как щепка. Длинные черные волосы она заплетает в замысловатые косички, почерпнутые в интернете. Лицо у нее красивого медного оттенка, глаза темные, руки унизаны толстыми стеклянными браслетами, которые позвякивают, когда она танцует.