— В тысяча девятьсот пятнадцатом году отец был консулом в Тебризе, — продолжал Август. — Но его деятельность проходила в окрестностях Керманшаха и на юге, там, где есть нефть. Основной его целью было уменьшить влияние Англии и России в Персии. Для этого он организовал партизанское движение среди местного населения. Он получил помощь от Османской империи и местной жандармерии, находившейся в руках шведов. Словом, вел настоящую войну. Британцы даже назначили награду в двести тысяч фунтов стерлингов за его голову.

— Двести тысяч? — удивился Иоахим.

— Это пустяки по сравнению с доходами, которые Англия получала от нефти.

— Нам, немцам, не везло с нефтью. Несмотря на то что в технических достижениях мы не хуже англичан, — сказал Иоахим.

— Вот именно. А вы знаете почему? Потому что люди, правящие в старой системе, были близоруки. Только после войны стали понимать цену нефти. Без нефти нельзя начинать войну. Посмотрите на Америку. Ее огромная автомобильная промышленность возникла благодаря нефти. Мой отец это понимал, но, к сожалению, мой брат Карл не воспользовался тем, чего достиг отец. Он занялся изготовлением ковров, — сказал Август.

— Нефтяником нужно родиться. Я им не родился, но наши ковры завоевали мир, и с этим приходится считаться, — произнес Карл.

— Это только твоя личная победа, помни. Наш же отец думал о будущем народа. Он много раз повторял: «Имея нефть, можно овладеть всем миром». К сожалению, этого добились американцы и англичане… — Речь Августа была прервана приходом консула и его супруги.

— Мы просим прощения за опоздание, но в самую последнюю минуту меня задержал важный телефонный разговор, — оправдывался консул.

— Не стоит огорчаться, ведь только сейчас стало видно первую звезду, — ответил Карл.

Элен пригласила гостей к столу. Она взяла с хрустальной тарелки облатку, подошла к мужу и начала церемонию праздничных поздравлений. Гости заняли места за столом.

— Прошу простить, — обратился Ганс к Августу, — что я осмеливаюсь выразить свое мнение. Я полон признательности к вам, барон, и очень вас уважаю, а образ вашего отца должен стать примером для каждого немецкого патриота. Я уверен, что то дело, которое не удалось завершить вашему отцу, доведут до конца другие, к тому же скоро…

— Как это понимать — скоро? — спросил Август.

— Самое большее — через два года, — с убеждением сказал Ганс.

— Не понимаю…

— Насколько мне известно, — продолжал Бахман, — концерн «И. Г. Фарбениндустри» подписал договор об обмене патентами с нефтяным концерном «Стандарт ойл оф Ньюджерси» — «Экссон». И американцы серьезно интересуются немецкими работами по получению синтетического бензина из угля, производством четырехэтилового свинца, необходимого компонента высокооктанового авиационного бензина. К сожалению, это полностью не может заменить нефти, месторождения которой находятся под землей вокруг Персидского залива…

— Минутку! Минутку! Не ослышался ли я? Ведь вы сказали, что занимаетесь животноводством, — прервал удивленный Август.

— Да, но мое призвание — геология, а моя страсть — вертеть дырки в земле, под которой кроется нефть.

— Это превосходно! — с удовлетворением воскликнул Август. — А я все думаю, откуда вы столько знаете о концерне, в котором я работаю. Мне очень приятно, что у нас схожие интересы.

— Если вы примете мое приглашение, мы вместе поедем в пустыню, и тогда я покажу вам что-то необычное, — сказал Ганс Бахман.

Август охотно согласился.