Спустя неделю, в субботу, Николас вновь подошел со стороны поселка к веранде виллы Бурани – одетый уже цивильно, с элементами щегольства. Кончис словно ожидал его (впрочем, охрана-то на что?) и вышел загодя навстречу:

– Привет, Николас. Как съездили в Афины? Виделись с подружкой?

– Нет, – соврал потомок аристократов. – Ее в последний момент перевели на другой рейс.

– Какая жалость. Ну, давайте пить чай. Мария!

Вышла Мария с подносом, и вскоре к чаепитию было все готово. Уселись.

– А как поживают сестры? – спросил в упор Николас. – Где они все-таки живут?

– Сейчас на яхте, – чуть усмехнувшись, ответил олигарх. – Лили скоро появится здесь.

– Лили? Мне она призналась, что ее зовут Жюли.

– Это входит в ее игру, – вежливо пояснил Кончис. – И в диагноз заболевания: раздвоение личности.

– Жюли – шизофреник? Вот уж непохоже: естественна, умна, прекрасно образованна…

– Связь между развитым интеллектом и шизофренией широко известна.

Николас криво заулыбался:

– С каждым днем, проведенным здесь, мой нос все вытягивается…

– Вас водят за нос? Только не я.

С этими словами хитрый грек вытащил из под стола приготовленную книгу и подал собеседнику. Николас взял ее и прочел заглавие: «Введение в психиатрию».

– Прочтите заложенную страницу, – предложил Кончис. Николас с недоумением прочел: «Характерным признаком шизофрении является образование маний, правдоподобных или же нелепых. Мании сопровождаются повышенной самооценкой или самоуничижением. Зачастую мания не затрагивает обширные сферы сознания и потому пациент представляется совершенно здравомыслящим».

– И какова же мания Жюли? – вскинул голову Эрфе.

– Я думал, Вы поняли. Она живет в 50-х годах 20 века.

– И воображает себя Вашей умершей невестой? – саркастически ухмыльнулся Николас.

– Эту роль осторожно внушил ей я. Другие ее личины менее симпатичны.