А торая поляна была довольно большой и через нее протекала не глубокая, но довольно широкая и бурная речка, в прозрачных водах которой мелькало несколько видов рыбы.
Я поначалу обрадовалась и решила, что у нас будет рыбалка, но потом как подумала, что эта рыбка окажется костлявой, а мужчины так до конца и не освоились с непонятной для них едой и способом ее употребления. Нееет, лучше пока обойдемся без рыбки, в крайнем случае, чуть позже отправлю Карума, чтобы он мне поймал по одной рыбке всех видов, а дальше уже буду плясать от того, какими эти рыбки окажутся.
Сейчас же скомандовала всем идти домой, дело близится к вечеру, а у меня еще травы не разобраны, грибы не мыты и козы не доены. Взглянула в даль, туда, где по моим прикидкам должна быть стена и не увидев ее за высотой деревьев, тяжело вздохнула, поняв, что ушли мы далековато и это только сюда было идти легко и интересно, дорога обратно будет утомительна.
— Ты позволишь, — подошел ко мне Марен, не добро зыркнув на улыбающегося Карума, которого он опередил на несколько шагов.
Наш кухонный добытчик подмигнул мне и не дойдя до меня, развернулся, чтобы через секунду исчезнуть с поляны размытой молнией.
— И мы так же? — спросила у капитана, ждущего моего ответа.
Тот только головой в ответ кивнул, расплылся в улыбке и больше не спрашивая разрешения, подхватил меня на руки.
— Только глаза закрой, — шепнул куда — то в макушку. — С непривычки может стать плохо.
Спорить не стала, прикрыла глаза и опустила голову на сильное плечо, наслаждаясь чувством покоя и надежности.
Резкий ветер взметнул мне волосы и стих через несколько ударов сердца, а когда я поняла что мы стоим и решила открыть глаза, увидела уже тающую часть стены. Марен не спешил спускать меня с рук, а я и не просила. Снова закрыла глаза, жалея, что путь до замка окажется еще короче, а мне так не хотелось отпускать капитана. Но долг привыше всего, сама ж пообещала кормить этих бедолаг, теперь вот надо слазить с ручек и топать на кухню, мне еще надо придумать, что готовить на ужин и на завтрашнее утро.
ГЛАВА 14
Стоя посреди кухни, смотрела на вереницу плит заставленных горшками. С одной стороны и плит много, и горшки довольно большие, а с другой, даже всего этого не хватит на всех.
Две тысячи… ДВЕ ТЫСЯЧИ ЧЕЛОВЕК!
И почему я раньше не подумала о том, что четверых поварят слишком мало для того, чтобы прокормить столько народа. Выходит, что еду получают не все? Именно с этим вопросом я и пристала к Феру и своим поварятам. А те только улыбаются умильно, для них моя забота в диковинку.
Оказалось, мужчины со своим пропитанием разобрались сами, как они мне объяснили, мне не стоит беспокоиться, они сами себя прокормят, все, что от меня требуется это показывать четверым поварятам, как готовить новые блюда и по возможности делиться своими знаниями, даже если они не касаются кухни.
Но чтобы я не беспокоилась, мне рассказали примерно следующее: Я учу своих поварят новому блюду, а вечером, после ужина, эти четверо берут десять мужчин и учат их тому, чему научились сами. Потом, эти четверо возвращаются ко мне, а те десять, которых они обучили, идут учить других. Таким образом, больше половины мужчин питаются у себя дома, а продукты берут со своего огорода или в случае с мясом, идут добывать его сами, ведь почти все они воины.
После услышанного, у меня словно груз с плеч упал, какие же они все таки умницы, стремятся, учатся и не желают быть обузой. Даже сегодня, когда я ушла за забор, мои поварята не растерялись и приготовили на обед отварной картофель со свежими овощами и малосольными огурчиками.
— Всем настолько понравился этот соленый овощ, что нам пришлось срочно делать еще такой же, только намного больше, — взволнованно затараторил один из моих поварят.
— Те которые ты делала, все съели, — подхватил второй.
— Мы все запомнили и сделали так же как и ты, — дополнил третий.