– Даже если так, диких детенышей в возрасте от пяти лет сразу же отправляют на фабрику, здесь им не место! Чтобы жить в нашем благом доме, нужно родиться на фабрике или быть привезенным из диких мест в юном возрасте, вы это прекрасно знаете, – проговорила Правящая. – Возвращайтесь к себе и никому не говорите об этом детеныше.

– Да, Нене, – двое воспитанников питомника с вызовом взглянули на чужака и выплыли из класса, тут же в коридоре защебетав с построенными малышами. Истер содрогнулся от отвращения.

– Выходи, тебя отведут на фабрику, – жестко проговорила Правящая, когда шаги детей смолкли в коридоре. Она вышла первая, тут же отворяя входную дверь и подзывая кого-то. – Это должно быть заперто на фабрике вместе с остальными дикими. Передай его смотрителю Нейди, он знает, куда его деть.

И Истера снова повели, но парень мало что замечал, все еще поглощенный яростью и омерзением от того, что увидел. Он слышал от дедушки о питомнике, о том, что там живут только те малыши, что были с младенчества отняты от родителей, но не представлял, что на самом деле значило слово «отняты».

Фабрика находилась в двухстах шагах от питомника и была обнесена высоким темным забором. У ворот стояла стража с клинками, а за забором виднелся высокий каменный дом с небольшими оконцами и покатой крышей.

– Передай его смотрителю Нейди, – Истера толкнули в распахнувшуюся калитку, и грубые руки вцепились в плечи мальчика. – Он из диких.

– Еще один дикий, да еще детеныш.

Истер поднял глаза и увидел очередного своего конвоира – казалось, что тот облизнулся в полумраке комнаты привратника. Высокий, крепкий Правящий ощупал ему руки и ноги, не обращая внимания на то, что Истер отбрыкивался – смотрителю это было то же, что укол иголкой носорогу.

– Сколько тебе зим, детеныш?

Истер промолчал, только с холодной ненавистью смотрел в пол, не собираясь поднимать глаз.

– Ладно, зим шестнадцать точно есть, так что пойдешь в отсек для будущего размножения, думаю, присмотришь там себе самку, под стать тебе. Хотя ты вроде ничего, может, приглянешься какой-нибудь даме для развлечений. Страж!

В комнате тут же появился еще один Правящий, совсем молодой, и замер.

– Этого в блок «Б», и смотрите, чтобы не вырвался оттуда в блок «А», а то шкуру спущу! Завтра придет мастер Глас, сразу же всю партию новеньких к нему и отправьте, и этого тоже.

Страж взял Истера за руку и потянул за собой. Парень попытался вырвать руку, но это было бесполезно – Правящий был слишком силен. В доме его тут же потащили вверх по лестнице, по темному коридору, а затем втолкнули в двери, которые за ним закрылись с характерным щелчком.

– У нас новенький, – хмыкнул кто-то, и Истер разглядел в полумраке несколько фигур, сидевших на подстилках по всей большой комнате, похожей на чистый барак. – Видимо, еще один корабль пришел. Ты откуда, парень?

Истер пристально смотрел на двух мужчин, юношу и двух девушек. Они были людьми, самыми обычными, отмытыми и переодетыми в чистую одежду.

– С Восточных островов, – буркнул Истер, радуясь, что здесь почти нет света, и ему не придется прятать свои глаза. Он подошел к свободной подстилке и сел. – Что нас ждет?

– Завтра нам обрежут голосовые связки – и отправят в поселение, где мы и будем жить, – тихо ответила девушка, что сидела в углу, поджав колени.

– Зачем? – вопрос вырвался у Истера помимо его воли. – Зачем связки?

– А сам не догадываешься? – зло откликнулся один из мужчин. – Они же всех взрослых вместе держат: и тех, что выведены тут, в неволе, и тех, кого привезли, как нас. А мы с тобой слишком много всего можем рассказать местным овечкам, сделать из покорного стада волчью стаю. А так – чик! – и мы молчаливые особи для размножения, – мужчина выругался, отворачиваясь. – Разделят нас на семьи, и будем плодиться и размножаться на радость кровопийцам.