Я тоже вспомнил про кота, которого пытались снять с дерева совсем недалеко и что зомби совершенно не обратили на нас внимания, хотя мы прошли буквально за их спинами. Правда продолжать разговор и пытаться узнать что–то новое не стал. Вместо этого я, пригнувшись, последовал к окну, достал свой телефон и сделал на него несколько снимков твари.

— Второй носитель лишним не будет раз вам эти снимки с видео так нужны, — прокомментировал я свои действия, возвращаясь.

— А ты сечешь, — своеобразно похвалил меня Пух. — Теперь пошли на крышу, — он поднялся и первым направился на выход из квартиры.

Пока поднимались, пришлось угомонить ещё нескольких зомби. Один из них уже успел где–то потерять свои штаны и пах собственными экскрементами, но серьёзнее этого никого не попалось. Пух быстренько прикончил и его и прочих пустышей своим клевцом. Так что выбрались на крышу здания, можно сказать, без особых помех. Такую мелочь уже не считали за серьёзную помеху.

— Это даже удачно, что местные монстры истребляют свой молодняк. Я так понял, что в этом городе мало кто из монстров переживает стадию пустышка. Местные не хотят большого числа конкурентов. Будь иначе мы бы тут пробиваться устали, — прокомментировал происходящее подросток, когда мы уже выходили на крышу.

Сразу направились к нужному краю и особо не высовываясь, осмотрели раскинувшуюся под нами улицу, вместе с развалинами и трупом чудовищного исполина. После этого осмотрели с крыши прилегающие улицы. Увиденное нас вполне удовлетворило, хотя больше бы меня удовлетворили не пустые улицы постапокалиптического города, а нормальные улицы с обычным на них движением. Убедившись в том, что к нам никто не подбирается, сделали снимки и собрались спускаться к монстру, но перед этим еще раз осмотрелись и не зря. По маршруту, которым мы пришли сюда двигался монстр, напоминавший тех, что я увидел самыми первыми в этом мире.

Монстр не просто шел по той же улице, а принюхивался точно собака, петлял по улице точно так же как мы и тщательно вынюхивал в тех местах, где мы делали остановки.

— По следу идет, — сжав кулаки, прокомментировал Пух.

— Как же репеллент? — удивилась новоиспеченная Блонда.

— А никак. Он или почуял нас через него или догадался, что этот запах обман и под ним скрывается вкусная еда. Не удивлюсь если этот урод и в бункер ломился. Такого со следа стряхнуть не просто. Нужно уходить. Заберем трофеи позже, — договаривал Пух уже на ходу, быстрым шагом направляясь к будке выхода на крышу и все ускоряясь.

Мы едва не кубарем скатились по лестнице и выскочили из дома на ту сторону, где лежал Кинг–Конг. Преследователя мы больше не видели, но уже создавалось впечатление, что он дышит нам в затылок, что до ушей доносится его мерзкое урчание. Пух нас торопил, и мы бежали почти не прячась, пока не удалились на расстояние, которое он посчитал достаточным. Тогда мы притаились между двух изрядно покореженных машин.

— Тут мы разделимся. Вы побежите дальше и затаитесь в конце улицы, а я этого урода из гранатомета постараюсь успокоить. Будем надеяться, что у меня все получится, а то выстрел всего один, — он коснулся трубы одноразового оружия, что все еще торчала у него из–за плеча.

— Автоматом никак? — спросил, надеясь, что тварь убить из АК пусть и трудно, но все же возможно.

— Ты еще с мечом на него выйди, — фыркнул Пух. — Давайте не тяните время, а то он сейчас появится и тогда вообще не факт, что что–то поможет.

— Что после, как ты его угомонишь? — спросил я, уже собираясь убегать.

— Сюда не возвращайтесь. Где–нибудь там, в конце улицы меня и ждите. После такого шума, нужно будет быстро уходить, — добавил к инструкциям он и мы умчались дальше, а Пух, заложив петлю и сделав гигантский для нормального человека даже без его груза прыжок, что бы разорвать след, бегом скрылся в одном из зданий.

Мы тоже спрятались в одном из домов в квартире на втором этаже. Увы, на первом все двери оказались заперты, а тут дверь хоть и была закрыта, но ее никто не запирал, да и не дверь там была, а одно название — деревянное и покосившееся от старости убожество. За этой дверью нас ожидал такой же убогий хозяин. Он был еще не стар, но дурно пах еще до того как стал пустышом оброс щетиной и обрюзг. Человек явно беспробудно пил довольно продолжительное время, о чем свидетельствовал не только внешний вид, но и громко кричала гора пустых водочных бутылок, и у меня возник только один вопрос — почему этот бомжеватый алкаш еще не в ЛТП. Куда смотрел местный участковый?

Осматривая квартиру, я нашел ответ на свой вопрос. На столе валялись корочки пенсионера МВД и корочки инвалида по ранению. Оказалось, что я умертвил не просто опустившегося алкаша, а опустившегося, но заслуженного ветерана МВД. Хотя какой он инвалид и ветеран? Он стал тупым жаждущим только жрать и развиваться зомби, в котором не осталось и следа от прежнего человека. Я бы мог стать таким же, не в смысле зомби, а в смысле опустившимся ветераном с ранениями, но без инвалидности и не МВДшным. Хорошо, что хватило моральных сил и помощи мозгоправов начать новую жизнь, а не залить старую алкоголем.

После того как убедились, что в квартире, больше никого нет, труп оттащил в ванную. Сами устроились в пыльном зале, где и лежали документы. Похоже, в зале пенсионер почти не появлялся, ему вполне хватало пространства кухни и спальной комнаты, но все равно за месяцы, а может и годы пропитой жизни здесь тоже все пропиталось соответствующим запахом и обзавелось прочими признаками.

— Как думаешь? Он поможет нам выбраться? — спросила Катерина, устроившись на краешке пропыленного, как и все остальное и продавленного посередине старого диванчика.