— Это всего лишь проклятье, которое можно побороть. — ответил я.

— Согласен. Но хватит ли вам сил? Готовы вы к этому сами?

— Всё будет зависеть от того, кто станет нашим противником. Решимости нам не занимать.

— Выходит, что достаточно найти противника вам не по зубам и всё, проклятье будет вечным? Вы так и будете перерождаться и перерождаться. Обрекая миры на гибель.

— Мы не обрекаем их на гибель. — тут же возразил я.

Это действительно было так. Просто нас каждый раз закидывает в мир, который становится целью архонта. В мир, который стоит на краю гибели. А архонты зачастую получают силу расправиться с нами, именно уничтожив мир, захватив его энергетическое ядро. В какой-то момент мы с Элли решили, что единственный способ остаться в живых, это не дать архонту уничтожить мир. Защитить его планетарное ядро и тем самым спасти миллиарды обречённых жителей этого мира.

Но архонты быстро раскусили наши планы и просто начали создавать более сильных прислужников. Полноводной рекой вливая в них ресурсы обречённого мира. А впоследствии и вовсе начали пользоваться общими наработками, использовав четыре прекрасно узнаваемых образа всадников апокалипсиса. Этими образами пользовались лишь приближённый к отцу круг архонтов. И я очень сильно сомневаюсь, что Сайлой заинтересовался кто-то из этого круга.

Процентов девяносто, что это какой-то совсем молодой архонт, который решил поиграть в демиурга. Подобное присуще лишь молодым ублюдкам, которым ещё не наскучило смотреть на страдания людей, в процессе вызревания планетарного ядра. Более старые и умудрённые опытом архонты дают жителям выбранного мира жить и дальше в счастливом неведении, спокойно выращивая планетарное ядро. А затем просто забирают его силу себе и уходят, оставляя мир умирать.

— Именно что обрекаете. — вновь раздался голос, выводя меня из раздумий. — Ваше проклятье пожирает не только вас, но и всех, кто находится рядом. Любой мир, в котором вы оказываетесь, начинает медленно сползать в пропасть.

— Многие миры заслуживают быть уничтоженными. Мы всегда оказываемся в мирах, которые уже обречены. На которые пал выбор архонтов.

— Как этот? Сайла заслуживает, чтобы из неё сделали сырьевой придаток для какого-то юнца, сумевшего развиться больше остальных представителей вашей расы?

— Из того, что я сейчас вижу на Сайле. Будет лучше, если она исчезнет, чтобы возродиться и попробовать начать всё заново.

— Но в таком случае, ты добровольно соглашаешься, что проклятье победит и на этот раз. А если победите вы, то выживет и Сайла. Выживет такой, которой она стала после появления этого вируса, созданного при непосредственном участии архонта. Как тебе такой расклад.

— В таком случае после победы, мы сами переделаем Сайлу, как посчитаем нужным.

— И чем вы будете отличаться от тех же архонтов? Они тоже переделывают планеты, как им того нужно. Собирая планетарные ядра и бросая планеты, вместе со всем их населением на гибель. А миры вроде Сайлы обречены. Жители Сайлы даже не смогут никуда улететь с этой планеты. Слишком слабое развитие.

Эти слова заставили меня очень сильно задуматься. А действительно, чем мы лучше архонтов? Они, так же как и мы, добиваются своих целей и используют для этого любые ресурсы. Но был у нас и один явный плюс, который мы могли привнести в любой мир.

— Мы можем научить местных всему, что знаем сами. Как пользоваться принесёнными архонтами инструментами. И как с их помощью вписаться в уже отлаженную систему. Как стать одним из миров, которые в случае чего смогут самостоятельно дать отпор архонту. Про высших ничего не говорю, так как им совершенно неинтересен будет мир подобный Сайле. Слишком скудный на ресурсы, слишком мелкий и слишком молодой.

— В этом ты прав. Высшие даже не посмотрят в сторону этого мира. Да и твои слова о возможности дать местным знания тысяч перерождений дали нам пищу для размышлений. Ответь, для чего ты искал встречи с затворниками?

Вот значит как, дал пищу для размышлений. Причём было сказано нам. Выходит, что этот разговор слушает не один иномирец, или кто там со мной разговаривает, не знаю.

— Я хотел узнать, каким образом они так спокойно находятся среди морфов и могут делать с ними всё, что им в голову взбредёт.