Процесс знакомства получился немного суетным и бестолковым, но все же состоялся. Лысый и Макар притащили холодильник с пивом и минералкой, Китти, девушка Кости, начала раздавать тарелки. Шашлык был почти готов, можно снимать с углей. Только сейчас дошло, насколько я голодный. Дальше получилось так, что Настя оказалась между Китти и Кавайкой, девочкой с белыми волосами, заплетенными во множество косичек, а Костя сел рядом со мной.

– Насчет Насти, – тихо сказал он, – она все же прошла? Или ты здесь с ней встретился?

– Не здесь. И не там. Где-то в середине. Трудно объяснить. Главное – встретились. Как вы здесь оказались?

– А что нам оставалось? Мы же «жертвенных баранов» уже взяли, считай, что в открытую, внагляк, люди видели. Нам дальше в Гадюжнике не жить, это понятно. Потом стрельба, гранаты, где-то рядом. Подняли дрон, поискали место стрельбы, там Барановского засекли. При этом он мне ни слова ни о чем не сказал перед этим. Это с тобой была стрельба?

– Со мной, – я кивнул, – отбился, к счастью. Вы как дальше?

– Как с тобой и репетировали. Покидались в машины, спустились в подвал, закрылись, чтобы темнота полная.

– Как догадался?

– Ну я же не совсем тупой? – удивился он вопросу. – Ты же сам пацанам платил, чтобы там всегда темнота была.

– Верно, – кивнул я. – А дальше?

– А дальше я Носа там завалил. Я так прикинул, что это и было ключом.

Ну да, тоже догадаться можно было.

– Носа? – Я чуть потерялся.

– Один из сутенеров. Его не жалко, даже с удовольствием. – Костя усмехнулся. – Редкая гнида. Ну и дальше Кавайка завизжала как сирена, а нас куда-то потащило. Потом чувствую, что изменилось все вокруг. Зажег фонарь – стены кругом, но уже не подвал. Построились, как ты учил, пошли туда, чтобы к бронетранспортеру прорваться, а там пустыня. И пустота. Только гильзы набросаны. Ну и все.

– А второй «баран»?

– С ним непонятно. Что с ним вообще делать следовало? Валить с этой стороны в темноте?

– Ничего, на самом деле. Я же говорил, что он про запас.

– Ты глянь, а я думал, – Костя хлопнул по колену, – что туману напускаешь.

– И что сделали?

– Да ничего, привезли сюда, на свою голову. – Он сморщился недовольно.

– Что с ним дальше?