– С другой стороны, – продолжил Гранин, – ты хочешь, чтобы мы исполняли роль полицаев при очередной фашистской диктатуре. Роль предателей, перебежчиков. А на Руси таких не любят. Вешают таких вдоль дорог…

– С вашими возможностями – это вы будете вешать, если возникнет такая необходимость! Вы станете первыми лицами, наместниками! Будете управлять крупными территориями! Неужели этого для вас недостаточно?

– Красиво излагаешь. Но я далеко не уверен, что все пойдет именно по твоему плану. Вы у нас в руках, черная бригада тоже и…

– Големы – это не черная бригада, – прервал его Греве с кривой ухмылкой. – Нет никакой бригады, точнее, она есть, но черная бригада – это не какие-то конкретные люди – это жители города, все до единого. После действия реагента вы их не узнаете!

Снаружи громко загудели сирены, заглушая даже шум работающих машин. Подмога на подходе! Только прибыли они зря. Арестовывать некого. Не големов же сажать в камеры?..

Впрочем, и трогганов отпускать так просто нельзя. В крайнем случае – стрелять! Этим хотя бы мы выиграем некоторое время, да и при предсказанных беспорядках у толпы не будет лидеров-руководителей. А толпу, у которой нет четкой цели, все же легче обуздать, чем тех, кто знает, зачем и куда идет…

Но у Греве и Аруды имелось собственное мнение по этому поводу, никак не совпадавшее с нашим.

Только заслышав звук сирен, Аруда, несмотря на простреленную руку, ловко вывернулся, уйдя с линии выстрела, и подсек ногой Серегу под коленки. Тот, не ожидая нападения, грузно упал, выронив пистолет.

Големы зашевелились, я выпустил по ним длинную очередь, целя в головы. В нескольких попал, и они начали трескаться, осыпаясь песком. Другие же, подхватив автоматы, открыли беспорядочный огонь. Но Гранин уже успел откатиться в сторону, укрывшись за ближайшим крупным насосом, а я спрятался за цистерной. Так что пули нас не достали.

Греве, воспользовавшись ситуацией, уже создал при помощи своего портатора воронку и первый прыгнул в нее. Аруда последовал за ним вместе с уцелевшими големами, и вскоре во всем огромном зале остались только мы с Серегой да несколько кучек песка.

– Ушли!

– Влад нас уволит и будет прав…

– Кого это я должен уволить? – раздался знакомый голос.

Зал наполнялся людьми в форме. Впереди шел Лурье.

– Мы их упустили, – мрачно доложил Серега, не забывая, впрочем, говорить тихо, так чтобы только мы с Владом его слышали. – Греве и Аруда – тот самый комиссар третьего ранга из сорок третьего года. Он тоже был здесь. И големы. Часть мы уложили, но несколько ушли с трогганами. Но самое скверное – это то, что они отравили систему водоснабжения какой-то гадостью! И обещали нам завтра крупные неприятности! Так что стреляй нас, шеф, сажай в тюрьму, не оправдали… Готовы понести заслуженное наказание!

Я склонил голову, подтверждая слова Гранина. Что ж, сами виноваты, чуть ловчее бы действовали, и глядишь, реагент не успели бы слить в систему. А так… если прогнозы трогганов верны, то завтра в городе наступит локальный конец света, а виноваты в этом будем исключительно мы…

– Оцепление снять! – приказал бойцам Лурье. – Я вызову криминалистов…

Омоновцы, вполголоса ругаясь, покинули ангар. Работы для них не нашлось, только зря гоняли. Пострелять не пришлось. С другой стороны, и в них никто не стрелял, так что свои прелести в отмененном вызове имелись.

После их ухода Сергей, уже в подробностях, доложил о произошедшем. Валет, вынырнувший из какой-то неприметной дыры, с любопытством слушал рассказ. Влад же оставался молчалив и задумчив. Да и слушал он как-то рассеянно, практически не задавая вопросов, будто бы даже и не слушал вовсе, а думал о чем-то своем.

– Значит, портировались… – произнес он, когда доклад был закончен. – Знать бы куда! Там бы их взяли, а так завтра устроят нам дополнительные проблемы, как пить дать!..