Глава 35

Утро добрым не бывает, герой-мудло его разрушает.

Ох, ебать я стихоплёт, такой поэт во мне погибает. Обожаю утро, ведь это значит, что меня не прирезали ночью, что для меня весьма критично.

Распинав и растолкав голых потных подружек-подушек, я оделся и вышел на свежий воздух. Здесь по утру гулял прохладный свежий ветер, который заставлял мой распаренное тело покрываться мурашками. Сразу чувствуется, что ветер несёт сюда запахи леса: всяких трав и цветов, которые мне неизвестны.

Подтянувшись, я огляделся. Со вчерашнего вечера ничего не изменилось, даже рыцарь-долбоёб всё так же сидит и дрочит. Охренеть, как он умудряется всю ночь этим заниматься? Может стоит его спросить о методике… Не, не стоит.

Настроение было приподнятым, уж не знаю, благодаря вчерашним играм или просто пейзаж располагает.

В голове выскочила незамысловатая песенка, которую я слышал в своём мире, и она сама собой начала крутиться в голове.

{Я хочу быть два-д, оцифруйте меня уже. Надоело жить в этой стране, здесь как ни крути все системы рабы. Крути, крути педали, потребляй, копии на пенсию и умирай. А аниме, оно бессмертно, прям как песни Егора Летова. Хочешь гаремник или некотян, нет здесь предела твоим мечтам.}

Песня очень неплохо легла под воображаемые гитарные переборы и я, мурлыча своим бархатным голосом себе её под нос, отправился к озеру. Буду мыться под музыкальное сопровождение.

С утра вода была до срани холодной, но я всё равно пошёл мыться. Чуть позже ко мне присоединилась Дара и Лиа. Дара по своему обычаю жалась и пряталась, а Лиа светила на всю округу своими прелестями. Даже Эви такой стесняшкой не была. А если учесть, что вчера Лиа лично прошлась по каждой её складочке ниже пояса, то вообще стесняться не имеет смысла.

{Стану твоей два-д богиней. Спасу как сато-Куна от этого мира. Ведь в нем лишь страдания и тлен. Лови четыреста десятый и го ко мне. От прорисовки Синкая тает твоё сердце, с каждым днём понимаешь — ты не на месте. Но правда реалий такова — два-д ты не станешь, лезь в петлю ня-пока.}

Всё, готово!

Домурлыкав песню, я закончил с обмывкой. Зря беспокоился, уже через пару минут вода не казалась такой холодной. Особенно когда ты перестаёшь чувствовать свои конечности и тело.

— Да ты у нас бард, — усмехнулась Лиа. — Красивый голос и песенка, хотя слова… странные. А что такое два-д?

— Рисунок, — пояснил я, не вдаваясь в подробности, и направился к берегу.

— А четыреста десятый?

— Демоническая колесница, которая развозит души. Кто однажды сядет в неё, уже никогда не выйдет.

— О-о-о… — многозначительно протянула она. Ага, уже вижу, как она мечтает прокатиться на нём. Больная дурочка.

В этот момент мы обернулись на страшный топот и застыли. В нашу сторону бежал рыцарь. Бежал блять так, что от берега отходила рябь. Сколько это хуйло весит!? Честно говоря, нам бы убежать, но мы втроём смотрели на него, словно зайцы в свете фар, и только под конец я сообразил, что надо бы сраку в сторону убрать.