— Наверное, придётся, — вздохнула тяжело.

Потяну ли я ещё её? Они-то не знают, что я взяла себе ещё две группы. Так. О чём это я? О танцах.

Всё о них. Из них была сложена вся моя жизнь. Ими я дышала, ими я жила. Даже из дома сбежала когда-то. Но…

Теперь у меня было чужое тело. Чужое во всех смыслах, так как после аварии оно перестало меня слушаться. И всё, что было достигнуто до двадцати одного года, кануло в лету.

Два месяца назад я устроилась в фитнес-клуб. Хотя мой лечащий врач и был настроен категорично, но сидеть восемь месяцев в инвалидном кресле, потом учиться ходить, словно маленький ребёнок, и упускать возможность танцевать? О, Нет! Это было не про меня.

Как говорил мой шеф: «Хореографов много, а ненормальная всего одна». Ну, и совал ко мне на занятия всех, кого не попадя. Уже даже будущим молодоженам танцы ставила. Конечно, кое-какие вещи приходилось объяснять на пальцах, так как возможности показать у меня не было. Выкладывалась по полной, посещала всевозможные мастер-классы, потом закидывалась обезболивающими, чтобы уснуть. Ладно, пусть поживут в неведении.

Пока на голове Василисы получалась коса, я успела узнать много нового по всемирной истории, по которой у неё сегодня была контрольная. Вот мне бы такие мозги.

— Лиса, Лиса, она меня мучает — в комнату влетело ещё одно косматое чудо, снося на своём пути всех и вся. Прыгнула на кровать, спряталась за моей широкой спиной.

— Варя, я опоздаю, — завопила Женька, выдирая из-за меня дочь. Но та уворачивалась и хохотала.

— Ты больно делаешь. Лисочка, заплети меня, — упорно произносила она «с» вместо «з».

— Да вам что тут, бесплатная парикмахерская? — закатила я глаза.

— Вот, не хочет она. А я тебе волосы обрежу, обещаю, — пригрозила Женька, тыча в воздух расчёской.

— Иди уже собирайся, мамаша, — вздохнула я. Ну что ж, поспать всё равно больше не удастся.

— Спасибо! — чмокнула меня в щеку старшая из двойняшек, удаляясь на кухню вместе с Василисой. Дурдом какой-то.

— Ну и что, принцесса, что будем сооружать тебе?

— Тут косичка, тут тоже, — она потыкала пальчиком в макушку, где должны были быть те самые косы. А затем переместилась на затылок. — А здесь хвостик.

Ну, раз ребятенок просит.

Через минут сорок квартира затихла. Мои разбежались по своим делам, оставив меня в гордом одиночестве. А это означало, что, наконец, можно принять спокойно душ, и никто тебя не будет торопить. А ещё можно позавтракать в тишине, наслаждаясь блинчиками с кленовым сиропом и какао. А ещё горячие бутерброды с овощами и бужениной. Папуля нас балует. И это при том, что в доме шестеро взрослых тёток. По-моему, от Варьки в ее пятилетнем возрасте и то пользы больше.

Джинсы призывно смотрели на меня из шкафа, говоря: «Одень. Тебе нужно спрятать себя от всех». Ноооо… За окном цвёл и пах май, который через пару неделек перерастет в настоящее лето, а я уже два года не носила платьев. И что это с нашим настроением сегодня?

В закромах шкафа, которые пылились бог весть с какого века отыскалось приличное платьице с цветочным принтом, достающие до колен с расклешенным подолом. Кеды, джинсовка. Ну, по-моему, очень даже не плохо для калеки. Да-да, нужно было ещё подружиться с собой. Ну, а теперь можно и на работу. Люблю, когда она начинается ближе к обеду.