Таня посмотрела на него с удивлением.

Боже, она ведь так мало о нем знала, что даже сам факт существования у Егора родителей вызывал у нее смешанные чувства!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Очень грустно, – ответила Таня и в очередной раз почувствовала себя дурой. Просто... Как можно было такое сказать?

– Этот дом слишком большой для меня, но здесь просторный гараж. Мы с Тимом и Ромычем переделываем обычные машины в гоночные, для этого нужно пространство и...

Таня встала, выпрямляясь.

– Зачем ты это делаешь?

Псих непонимающе нахмурился.

– Что?

– Рассказываешь мне о себе. О твоей работе, о твоих родителях. Зачем?

– Возможно, потому что не рассказал тебе этого раньше.

– Да, но зачем ты делаешь это сейчас?

Егор замолчал. Он смотрел на Таню виновато и одновременно как будто осуждающе. И Тане стало стыдно за то, что она сказала. Потому что для Егора, очевидно, это было важно – просто чтобы она знала. Он был откровенен с ней, а Таня повела себя, как полная идиотка.

– Прости, – выпалила она, но как будто было уже поздно. – Извини, я какую-то чушь сморозила.

Она подумала о том, как сменить тему, но в голову не лезло ничего, кроме глупых вопросов.

Поэтому она подошла и начала почесывать Джека за ухом, и эта тишина, что повисла в воздухе, была хуже любых слов.

Псих какое-то время еще стоял там, на своем месте, после чего шумно выдохнул и повернулся к ней.

– Слушай, я приготовил слишком много еды, а Тим сегодня ночует у Полины – одному мне все это не съесть.

– Убери в холодильник, – ответила Таня на автомате.

Снова. Отсутствие мозгов во всей красе. Захотелось ударить саму себя в лицо. Желательно, чем-то тяжелым и металлическим, так-то оно надежнее будет.