Они сказали это одновременно и одновременно замолчали.

Таня затихла, уставившись на сцену, а псих...

Черт его знает.

Слава богу, Таня сидела к нему спиной и лица не видела.

Но этот час безупречного материала, написанного Полиной за год, она собиралась внимательно выслушать с первой и до последней секунды.

И ничто, слышите, НИЧТО ее не отвлечет.

Полина никогда не отличалась терпением. Если ее что-то беспокоило, бесило, возбуждало или радовало, она всегда говорила это сразу, с пинка открывая дверь.

Поэтому Таня совсем не удивилась тому, что первой сказанной ею фразой было:

– Я хотела начать концерт с блока про мою лучшую подругу, – выдержала паузу, во время которой кто-то, заранее настроенный ржать, захихикал. – Но потом поняла, что, упоминая ее, я оскверняю понятие о настоящей женской дружбе. Так что я начну с менее раздражающих меня личностей – с моих бывших.

Полли была на высоте. Даже со своими ядовитыми шуточками в адрес Тани – она всегда была хороша в том, что любит.

Таню эти шутки совершенно не задевали, потому что она знала Полли, знала, что через юмор она выплескивает свою боль, а еще, она никогда не шутит про тех, до кого ей нет никакого дела.

Стендап был ее страстью, ее мечтой. И сейчас, сидя в первом ряду и оглядываясь по сторонам, слыша смех зрителей, аплодисменты и видя, как Полина мастерски общается с публикой, Таня гордилась ею до посинения.

Гордилась тем, что они друзья, потому что знала – не существует такой ссоры, которая раскидает их в разные стороны навсегда. Они все равно вернутся друг к другу рано или поздно. Слишком близка связь. Слишком они органичны вместе.

Таня сдержала данное себе слово.

Она слушала концерт от начала и до конца, и каждое слово, сказанное Полиной, было поймано ей. Она от души смеялась над ее шутками и восхищалась тем, как легко, как гармонично они звучат. Она прекрасно знала, как много труда в это вложено, и то, что этот труд не ощущался, то, что монолог лился рекой, одним плавным потоком, это дорогого стоило.

Было бы полнейшим враньем, если бы Таня сказала, что не чувствовала кожей присутствие психа за своей спиной. Что она не ощущала его запах, не ловила затылком чужие взгляды, не слышала дыхание и смех практически на своей коже.

Она все чувствовала и все слышала.

И мурашки бежали по ее телу ежесекундно, но это был вечер Полли. Ее триумф, день, к которому она долго шла. И Таня отчаянно хотела перестать быть эгоисткой хоть раз в жизни, посвятить себя и все свое внимание ей, как бы сложно это ни было. Полли заслужила это. А Таня заслужила быть рядом с ней в такую минуту.

Когда Полли, раскрасневшаяся от восторга, завершила концерт стандартной фразой «У меня все. Надеюсь, вы не пожалели о потраченном времени и деньгах», Таня вскочила на ноги вместе с другими людьми и начала аплодировать ей, отбивая ладони.

Ее переполняла гордость и удовольствие. Это было не просто дружеское «спасибо», посланное Полине через толпу. Она аплодировала, как фанатка. Она снова чувствовала себя живой, потому что юмор Полли был так близок ей. Она снова вспомнила о том, почему они вместе. Почему они лучшие друзья и почему, даже пропуская друг друга через мясорубку обидных слов, они всегда притягиваются обратно. Несмотря ни на что.