1254

Жизнеописание Виттории Колонна см.: Brundin. P. 15–36.

1255

В период перемирия во время битвы, когда тяжело раненного Авалоса соблазняли занять неаполитанский престол, предав своего повелителя императора Карла V, Виттория разубедила его, заявив, что титул королевы Неаполитанской в ее глазах ничто по сравнению с «возвышенностью совершенной добродетели», и можно предположить, что Микеланджело, с возрастом делавшийся все более благочестивым и склонным к пуританству, не мог не одобрить подобного умонастроения. (Price Zimmermann, 1995. P. 77.)

1256

Одним из них стал Паоло Джовио, уже знакомый нам лейб-медик Климента и враждебный биограф Микеланджело. Он сочинил диалог «О мужах и женах, составляющих украшение нашего времени», основанный на беседах, которые велись в окружении Виттории. В диалоге в том числе обмениваются мнениями сам Джовио и кузен покойного супруга Виттории Альфонсо д’Авалос, маркиз дель Васто; в частности, они обсуждают, почему Италия перешла под власть чужеземных держав, а также что побудило человека столь мудрого, как Климент VII, довериться врагам вроде герцога Урбинского. Диалог завершается безудержными панегириками в адрес Виттории: она восхваляется как философ и поэтесса, ее сочинения-де проливают свет на прочие ее добродетели, «подобно огням, зажженным во время празднества на вершине пирамид». С точки зрения простой земной логики эти дифирамбы, пожалуй, обманчивы, как и сравнение грудей Виттории, «вздымающихся и опадающих в такт ее дыханию», с парой горлиц, вьющих гнездо. (Price Zimmermann. P. 100–101.)

1257

См.: Partridge. P. 116–122.

1258

Ackerman. P. 145.

1259

Hale, 1977. P. 125–126.

1260

Piccolomini. P. 85.

1261

Hale, 1977. P. 125.

1262

Ibid. P. 127–128.

1263