Выявление демографии мезолитических поселков достаточно трудно. Прежде всего в рассматриваемом регионе в силу стратиграфических особенностей культурного слоя — песчаного, залегающего близко от дневной поверхности — не сохраняются органические остатки, что чрезвычайно обедняет наши представления о памятнике, и в частности о характере жилищ и других бытовых объектах. Исчезновение деревянных остатков лишает возможности судить о конструкции построек. Единственным источником информации в этом случае служит окраска слоя — темная, сильно гумусированная, часто прокаленная земля, соответствующая полу жилища. В некоторых случаях это устанавливается точно лишь с уровня древней поверхности — материка. Усиливают достоверность и наличие очагов или открытых кострищ в пределах темных гумусированных пятен, и особенно сильная концентрация находок, тогда как пространство вокруг углубления в материке вовсе лишено их.

Вторым препятствием является разрушение части поселения рекой или позднейшими действиями людей, в результате чего до нас сохранились лишь фрагменты памятников, не дающие правильного представления об их подлинном размере. Таким образом, мы можем пользоваться в этом случае лишь памятниками наиболее хорошо сохранившимися и полно исследованными.

Особенно благоприятными в этом отношении следует считать поселения Торг, Нижние Котицы V, Нижние Котицы и Залесье I, где сохранились следы жилищ. На территории же других древних поселков прослежены лишь остатки кострищ и хозяйственных ям.

Поселение Торг, как указывалось выше, находясь на самом берегу оз. Вселуг, оказалось в большой мере разрушенным, на что указывают вымытые водой находки кремневых отщепов и орудий. В обрезе высокого берега обнажились культурный слой и разрез полуразрушенного жилища — углубления, заполненного суглинистым, сильно гумусированным культурным слоем. Форма его чашеобразная. Раскопом была вскрыта оставшаяся часть поселения. По сохранившемуся темному пятну удалось выяснить, что жилище имело округлую форму диаметром не менее 6 м, с коридорообразным входом. Нижняя часть его врезалась в материк более чем на 0,80 м, в целом же глубина нижней (вкопанной) части, очевидно, превышала 1 м. По-видимому, это была полуземлянка, верхняя часть которой (судя по ее округлой форме) имела шалашеобразное перекрытие. В заполнении ямы, в особенности в ее нижней части, было сосредоточено большое количество отщепов и орудий, значительно превосходящее находки, встреченные на окружающем жилище пространстве.

Для восстановления планировки мезолитических поселков значительный интерес представляют Нижние Котицы V. В результате широких раскопок можно считать, что оно исследовано полностью. Среди других исследованных нами мезолитических поселений Нижние Котицы V выделяются чрезвычайным обилием находок, представленных к тому же большими сериями и очень устойчивыми типами. Достаточно сказать, что вся кремневая индустрия вместе с отходами производства (отщепами, чешуйками) исчисляется 95 612 экземплярами. Из них только орудий 1199.

Поскольку раскоп захватил всю площадь древнего поселения, с большим основанием, чем в других случаях, можно установить приблизительно жизнь поселка. Селение было невелико. Оно размещалось на довольно узком мысу, ограниченном с трех сторон озером с песчаным, ровным здесь дном, очень неглубоким, только восточный берег был обрывистым. С четвертой (южной) стороны продолжался несколько более широкий мыс.

Как указывает цветность слоя и планиграфия находок, на площади поселения горело много костров, очевидно по нескольку одновременно, и именно около них была сосредоточена основная жизнь людей. Хорошо заметно, что наиболее интенсивна она была в средней части мыса — к его краям находок встречалось значительно меньше, так же, как и следов костров. Потемнение культурного слоя, соответствующее различным углублениям, было очень выразительно. Удалось выявить западание культурного слоя со второго горизонта до верхней части материка и ниже, однако по мере углубления они меняли свои очертания — в верхней части были более обширные и аморфные, ниже — более интенсивно окрашенные. В непосредственной близости от одного из гумусированных пятен располагался очаг овальной формы, выложенный кусками известняка (в который обычно заключена кремневая порода), и около него большое количество орудий. Поскольку пятна (а затем углубления) не имели четких контуров, нет достаточных оснований точно реконструировать форму и количество жилищ, но по сильной концентрации находок, прослеженных на всех горизонтах, и в частности в углублениях, врезанных в чистый материковый слой, и остаткам кострищ можно предполагать, что жилищ было не менее двух.

На поселении Нижние Котицы не сохранилось достоверных следов жилищ, хотя и прослеживались сильная гумусированность культурного слоя и четкая локализация находок в пределах интенсивно-темных пятен, однако контуры их были расплывчатыми, что не позволило уловить очертания жилищ. Вместе с тем исключительная насыщенность находками и интенсивная окрашенность слоя не оставляли сомнения в наличии жилищ и длительности обитания поселения. Всего здесь обнаружено 1346 орудий, а вместе с отщепами и пластинами без вторичной обработки — 98 717. Очень отчетливо выявились кострища и очаги, обложенные камнями, слегка опущенные нижней частью в материк, а также различные ямы, выкопанные в материке, некоторые из них имели более 1 м глубины. Заполнение их представляло культурный слой, насыщенный отщепами, среди которых изредка встречались орудия. В отдельных случаях количество отщепов и чешуек в пределах одной ямы было чрезвычайно велико (одна из ям содержала 9000 экз.). Очевидно, отходы производства орудий специально сбрасывали в ямы, так как в противном случае босому человеку трудно было ходить.

Как указывалось, поселение располагалось на мысу озового характера, там же, где и Котицы V, только ниже, с трех сторон оно было в древности окружено озером, отодвинувшимся в настоящее время более чем на 1 км. Раскоп площадью 515 кв. м исчерпал основную часть памятника, на крайних квадратах находки встречались очень редко. Судя по большому сходству индустрии обоих памятников, можно заключить о принадлежности их к одной этнокультурной группе населения и хронологической близости. Наиболее вероятно предполагать, что поселение Нижние Котицы явились продолжением существования поселения Нижние Котицы V. По-видимому, понижение уровня озера заставило древних обитателей песчаного мыса переместиться на более низкую площадку, поближе к воде.

Следы двух сходных в плане жилых сооружений были обнаружены на поселении Залесье I. В обоих случаях они имели подчетырехугольные очертания, углубленные нижней частью в материковый слой от 0,15 до 0,40 м. Максимальный размер более крупного — 9,2×4,8 м, т. е. более 40 кв. м. Вторая полуземлянка была несколько меньших размеров. Первое жилище состояло из двух камер, соединенных узким (1,20 м) коридором. Размер южного помещения 24 кв. м, северного — 16 кв. м. Книзу вследствие деформации (поскольку жилище было впущено в мягкий песчаный грунт) площадь его несколько уменьшилась. В действительности жилье в верхней части имело больший размер за счет нар, о чем свидетельствовали уступы в западной стенке. В северном помещении располагался очаг диаметром 2 м, углубленный в материковый слой на 0,80 м, на дне его лежали сильно обгорелые камни. В южном жилище очаг не имел камней, там был только сильно обожженный песок с угольками. Жилые углубления содержали очень большое количество находок. Межжилищное пространство ниже уровня древней поверхности было полностью их лишено.

Благодаря обширному раскопу стало очевидно, что в эпоху мезолита в непосредственной близости от озера, на высоком обрывистом берегу стояло не менее трех жилищ. Остатки двух из них вскрыты полностью, от третьего уцелела лишь небольшая часть углубления, прослеженная в разрезе одной из поздних ям. Поселение Залесье I, очевидно, относится к концу мезолита.

Отсутствие органических остатков сильно обедняет наши представления о существовавшей тогда форме хозяйства. Ее можно реконструировать, лишь исходя из наличия различных категорий каменных орудий. Однако, судя по соседним территориям, в частности Восточной Прибалтики, можно предполагать наличие богатой костяной индустрии. Но даже и те, что сохранились, подчеркивают роль охоты. К сожалению, до нас не дошли орудия рыболовства, в силу тех же стратиграфических условий, поскольку они в основном изготовлялись из кости, дерева и растительных материалов. Однако тесная связь поселений с водными бассейнами, главным образом с их мелководным побережьем, обилие рыбы в озерах указывают па несомненную роль рыболовства. О наличии весьма совершенных орудий лова — сетей — свидетельствуют каменные грузила. По всей вероятности, в мелких прибрежных водах широко применялся и способ битья рыбы с помощью гарпуна и остроги, а также лов при помощи ловушек простейшего устройства. Судя по большому количеству крупных рубящих орудий (в частности, желобчатых), вполне вероятно предполагать наличие примитивных лодок.

Сопоставление орудий труда мезолитических поселений верховьев Волги приводит к выводу об их идентичности, свидетельствующей о принадлежности единой этнокультурной группе населения, присутствуют одинаковые типы орудий, но в различных количественных комбинациях.

Расположение памятников затрудняет получение серии радиокарбоновых датировок. Существуют лишь датировки для стоянок Залесья I — 6530±50 (ЛЕ-1144), т. е. 4580 лет до н. э., и Нижние Котицы — 6860±100 (ЛЕ-1333), т. е. 4910 лет до н. э. Они указывают, что названные памятники относятся к финальному мезолиту. Однако по типам орудий можно предполагать, что существует более ранняя группа памятников, таких, как Сосна, Торг, в индустрии которых сильнее ощущаются палеолитические традиции (преобладание резцов над скребками), есть ранние типы срединных массивных резцов, близкие к свидерским наконечники стрел, классические концевые скребки, в том числе двойные, и т. д. Вместе с тем они не выходят за рамки развитого мезолита и, по всей вероятности, не могут быть древнее 6500–6000 лет до н. э.

Что касается выделения локальных вариантов, то делать это с достаточной обоснованностью еще трудно. Необходимо накопление большего материала. В настоящее время можно констатировать лишь известные различия между двумя группами памятников: южной — расположенной в районе Селижаровского плеса (Залесье I, Нижние Котицы, Нижние Котицы V, Зехново I–III, Ланино, Ясенский Бор и др.) и северной — стоянки побережья Полновского плеса (Черная Речка, Заболотье II, раскоп V, стоянка близ д. Гринино). Южную группу отличают наличие более крупных орудий, обилие рубящих орудий, в том числе тесел «валдайского типа». Орудия северной группы значительно более мелкие, что, вероятно, было обусловлено различием в расстоянии от источника сырья (выходов кремня) — удаленности северного и близости южного, в связи с чем у населения обоих районов сложились свои особые традиции, однако в рамках единой культуры.

Остается коснуться финала мезолитической культуры Валдайского Приозерья. Несомненно сходство ряда категорий и типов орудий мезолитических и ранненеолитических. Есть все основания утверждать наличие значительного сходства культуры в целом, т. е. генетической преемственности индустрии обоих хронологических периодов.

Таким образом, сумма фактов свидетельствует о том, что неолит Валдайского Приозерья является автохтонным, генетически связанным с местным мезолитом, возникшим в результате внутреннего развития общества, имевшего многовековые традиции. Проявлением же инновации в раннем неолите, привнесенной извне, можно считать лишь керамику. Приведенные выше факты дают основание отнести мезолитические памятники Валдайского Приозерья к выделенной нами ранее валдайской культуре (Гурина, 1958, 1973б, 1977б), рассматривая их как основу для возникновения раннего этапа неолита.