— Ничего. Ничего не было. Он бухой был, но и потрахаться не прочь. А я, дура, возьми и ляпни, что он у меня первым будет, что я еще девственница. Дура-а-а.

Ирка снова всхлипнула. А я представила, что было дальше. Просто увидела эту сцену в незнакомом мне гостиничном номере.

— Секса не было. — Киваю головой, мне даже подтверждения не надо. — Он выгнал тебя из номера?

— Полуголую! Ночью! Как какую-то дешевую проститутку! Сказал, что не трахает целок и ему не нужны проблемы с тупыми курицами! Еще и вещи в коридор выбросил, я потом все по полу собирала… Он даже не вышел больше ко мне!

— Сочувствую, — тихо выдыхаю.

Теперь мне самой захотелось истерично хохотать: циничный бабник Кирилл пострадал из-за своей разборчивости, отказавшись переспать с девственницей! А затем еще и реветь от беспомощности.

— Он растоптал меня, понимаешь?! Я же любила его, а он сказал, чтобы я другого искала. А мне не нужен другой! Не нужен!

— Тогда от кого ты залетела? Или это подделка?

— Не знаю... правда. Я Кирилла больше не видела, но в клуб каждую неделю ходила, ну там напилась однажды.

— И тебя кто-то изнасиловал, а ты не помнишь? Но решила все свалить на Кира?

Прозвучало неоправданно жестко, я знаю, что пожалею. Но потом. Сейчас я готова была ее разорвать на месте. И себя тоже.

— Мне сказали, что тебе нельзя этого рассказывать, не впечатлишься. Но я так хотела его заставить страдать….

— Кто? Кто тебе сказал?

— Да… я не знаю даже толком. Я на улице была, уже в коляске, тип какой-то подошел, ну и спросил, помню ли я Кирилла, что он был клиентом нашей фирмы, я же там еще долго работала… ну слово за слово...

— Что тебе предложили? Деньги?

— И деньги тоже! Да! Мне нужны они, ты хоть знаешь, сколько я всего… Да у меня врачи нормальные появились наконец!

— Но ведь под автобус Кир тебя не толкал, верно?

Мы по-прежнему сидим на кухне Иры. Она теперь не гонит меня, хочет, чтобы я ушла, но боится сказать.

Я в какой-то прострации, хочу проснуться, потому что все это не может быть реальностью. Ум отказывается адекватно воспринимать всю чудовищность того, что произошло. Того, что я сама совершила.

— Последний вопрос, Ира, и я ухожу. Надеюсь, больше никогда не увидимся. Это ты отправила эсэмэску Кириллу два месяца назад, что он скоро лишится всего самого ценного в своей жизни?