— С нами пойдёшь?
Это было бы огромным послаблением, потому что врачевание — не железо ковать и знал об этом кузнец ровненько ничего. Оксана, очевидно, тоже не знахарка в родном доме была. К сожалению, Аристарх Олешевич не разделял мнение Мирослава.
— Вот ещё. Чай, не маленькие, справитесь. Я здесь нужен буду. Сварю побольше отваров, будешь поить почаще. Выкарабкается твоя ненаглядная.
Когда мужчины вернулись, Оксана уже дремала с мокрой тряпкой на лбу. Их возвращение домой решено было не откладывать.
Так они и подъехали к городу, верхом на лошади Алёна придерживала спящую Оксану. У Мирослава за пазухой мерно позвякивали бутылочки со свежесваренным лекарством для болеющих девиц с высокой температурой. На коне в город пускать отказались. Пришлось будить Ксану и брать на руки. Впрочем, не сильно она и протестовала.
— Чего болезную в детинец тащишь?
Воевода был хмур и взволнован. Каждый день он объезжает стены, готовит запасы и прочее, прочее, прочее. То, к чему Мирослав готовился заранее, он пытается сделать в попыхах за пару дней. Массового распостранения инфекции он точно не хотел допустить.
— Я помогу с обороной. Многое уже сделал сам, знаешь ведь и так.
Воевода казался непреклонной скалой. Они стояли друг напротив друга, как два петуха, готовых к схватке. Каждый из них считал, что стоит за правое дело. Алёнка пискнула и прошмыгнула к себе домой.
— Жена должна быть подле мужа, а муж, подле жены. Не пустишь в город, в деревне останусь.
И их пропустили. Просто, потому что оба мужчины были нужны Менеску и если одному из них не хватает под боком женщины, нужно пойти на уступки.
Глава 31
нападение
Оксана сразу поняла, что случилось. Не возможно не понять если даже лёжа в постели слышны голоса людей, полные страха и неверия. Поздним утром, когда жители были заняты повседневными делами, Менеск содрогнулся от криков войнов, марширующих прямо на город. Плотным кольцом они всё ближе подступали к городским стенам. Крестьянам и горожанам, с перепугу недруги показались огромной армией, хоть это было и не так. Те, кто не успел попасть в детинец, были сметены армией с пути: жалобно замычало затоптанное животное, гуси, спасаясь от мужских ног бросились следом за людьми в детинец, собака притихла в своей конуре, опасаясь чужаков.
Алёша всё же ошибся. У жителей не будет этой недели. Всё случится в один день. Оксана поняла это по заунывному вою женщин.
— Спалят, ироды! Как есть спалят!
В детинце было слишком тесно: женщины с детьми жались в своих маленьких лачугах, мужчины стеной стояли на частоколах или готовились принять бой на земле, а неприятели обливали маслом стены, не давая ни шанса жителям, запертыми внутри. Все абсолютно точно знали — не жильцы. В этот день их Менеска не станет и никто из жителей не хотел принимать эту участь. — Мир! Оксана подскочила с кровати и побежала к стене как есть, сбивая всё на своём пути. Сейчас не важно было ничего. Только бы успеть. Только бы найти. — МИР! В какофонии звуков навряд ли вообще что-то можно было услышать. Но мужской силуэт вдруг вздрогнул и обернулся. Оксана неслась к лестнице, заплетаясь в ещё слабых ногах и путаясь в слишком длинной ночной сорочке, чтобы взобраться вверх. Туда, на стену. Какая разница, где умирать.
— Убери эту дурищу, — кричал воевода, но Мирослав просто подал руку, чотбы девушка не упала.
Оксана прижалась всем телом к каменным мышцам и посмотрела вниз. Враг как раз кидал зажжёную головешку в сторону стены. Она знала, город падёт, как бы его не защищали. Его отстроят, но не здесь. Это факт. Но смотреть, как неотвратимо языки огня, начинают разгораться и жадно лизать дерево, было више её сил. Девушка зажмурилась и спряталась на каменной груди.
— Я боюсь… Не оставляй меня.