— Занятых или свободных? — переспросила Теа.
— Самый глупый вопрос из всех, что я услышала этой ночью!
— У тебя просто плохое настроение.
— На это есть причины. Судя по информации из «неотложки», там сплошные травмы. И первые пациенты уже на подступах. Произошла авария — лобовое столкновение автобуса с фургоном. Автобус перевернулся. Насколько я поняла, пострадавших отправили в разные больницы, но большая часть оказалась у нас. Я уже вызвала всех, кто дежурит на телефоне, потому что ожидается около двадцати операций. Ночь будет тяжелой.
— У меня тринадцать пациентов и только три свободных места.
— Плоховато. А как их состояние?
Обведя взглядом свои владения, Теа мысленно воспроизвела особенности каждого случая.
— Нормальное, кроме одного, с аневризмой брюшной аорты. Он должен остаться. Потому что ему, возможно, предстоит повторная операция. У него опять кровотечение.
— А у остальных состояние стабильное?
— На данный момент — да.
— Тогда давай расчищай место, потому что у тебя ожидается наплыв.
Теа положила трубку. В такие ответственные моменты она неизменно демонстрировала сильные стороны своего характера.
— Внимание всем! — раздался ее воинственный клич. — Переходим на авральный режим работы, и это не учебная тревога.
Легкий толчок кровати потревожил Лори, и она очнулась от полусна. Зажмурив глаза от яркого света ламп, она не понимала, что происходит. После очередного толчка кровать начала двигаться, и Лори вспомнила о перенесенной операции и о том, где находится. Большие часы над дверью показывали двадцать пять минут третьего.
Повернув голову на шум голосов, Лори обратила внимание на суматоху вокруг центральной стойки. Выгнув шею, она посмотрела назад и увидела, что ее кровать двигает санитар. Это был худощавый светлокожий афроамериканец с тонкими усиками и волосами с проседью. Мышцы его шеи заметно напряглись, когда он остановил кровать Лори перед двойными дверями.
— Что происходит? — спросила Лори.
Санитар не ответил. Он сосредоточенно проталкивал кровать, чуть отклонившись назад. Двери распахнулись. В сопровождении трех санитаров в палату ввозили только что прооперированною пациента. Анестезиолог придерживал его за подбородок, сохраняя в определенном положении интубационную трубку.
Лори повторила вопрос, обращаясь к санитару. Где-то внутри у нее зародилось нехорошее предчувствие: происходило что-то не то. Насколько она поняла, до прихода доктора Райли ее не должны были никуда переводить.
— Вас переводят в другую палату, — ответил санитар, сосредоточенно отодвигая ее кровать, чтобы дать возможность провезти другого пациента.
— Я должна остаться здесь, в ПНП! — воскликнула Лори с растущей тревогой в голосе.