А вот пурпурная волна хаоса, сорвавшаяся с лап демона оказалась намного страшнее.

Все чего она касалась покрывалось жуткими бугрящимися наростами из непонятного розового материала. Металл, плоть или одежда все тут же начинало меняться, поддаваясь нечеловеческой магии.

Бойцы погибли жуткой смертью, сумев во всех подробностях ощутить, как их плоть отслаивается от костей и превращается в нечто чуждое. При этом Макс не знал, но их души оказались заперты в уродливых скрученных розовых, и, самое страшное, еще полуживых и все чувствующих обрубках. Демон не собирался так просто отпускать свой завтрак

Единственная вещь, что спасла Макса и находившегося за ним Фена и водителей со стрелком, это слабая проникающая способность этой силы. Пройдя через бойцов она здорово потеряла в силе, а два костяных шипа окончательно ее развеяли.

Вот только взаимные выстрелы были лишь прелюдией перед настоящей дракой.

Зимин кинулся наперерез демону, и они встретились ровно посередине десантного отсека.

Морф к тому моменту сумел полностью восстановить руку, однако проблема была в том, что когти чемпиона все также горели этой непонятной силой, и встреча с ними даже укрепленными землей когтями и лезвием секиры было не безопасно.

Вот только выбора в любом случае не было.

Монстр был выше Макса, однако намного тоньше, что позволяло ему куда легче двигаться в тесном отсеке. Словно этого мало, его скорость лишь немногим уступала скорости Зимина под форсажем.

Хоть Макс во время разговора и подготавливал тело к битве, но этого оказалось недостаточно.

Метаморфу пришлось без раскачки активировать максимум усиления форсажа, чтобы не умереть в первые же секунды обмена ударами. Это не могло обойтись без множества микроразрывов мышц и невыносимой боли.

Правда, сейчас было не до этого.

Для взгляда обычного человека, сражающиеся то и дело бы расплывались в пространстве, где было бы непонятно, кто бьет, а кто защищается.

Стенки броневика почти сразу же начали обзаводиться широкими разрезами, а чуть погодя и вовсе отрываться, и отбрасываться под все усиливающейся схваткой. Сила, прочность и скорость бойцов давала возможность походя крушить окружающие их объекты, даже если это оружейная сталь.

Как можно описать вихрь ударов, блоков, судорожных уворотов в замкнутом пространстве и толчков?

Вероятно, как бы это было не смешно, с игрой в ладошки. Двое игроков, стоя друг напротив друга, все ускоряясь обязаны поочередно ударить в протянутую ладонь, после чего повторить это много и много раз с все увеличивающейся скоростью.

Однако, здесь вместо ладошек использовались напитанные землей костяные клинки, лезвие топора и горящие нехорошим пламенем когти демона.

Любая ошибка влекла за собой немедленную рану, которая и не думала зарастать из-за копошащегося в ней хаоса.

И если левая рука, перехватившая топор возле лезвия еще как-то была защищена, то вот правая покрывалась страшными подергивающимися ранами.

Чем дольше длилась схватка, тем больше Макс с ужасом понимал, что его противник все это время с ним играется.