– Да и личные вещи, одежду из дома забрать надо.

– Мой человек заберёт, сейчас в приёмной список напишешь и оставишь моей секретарше. Продукты он тебе тоже привезёт, хотя там перед товариществом есть магазинчик, хоть и без разносолов. Да и в погребе найдёшь картошку и соленья. А бабушке заранее позвони, чтобы всё выдала по списку. Придумай, что ей скажешь, когда спросит, куда это ты собрался. Наври, что звонишь из аэропорта, срочно вызвали опять в какой-нибудь Владивосток, с пересадкой в Москве.

Минут пять у меня ушло на составление этого самого списка и звонка бабушке, после чего я, не заглядывая в кабинет Марка Ефимовича, двинул вниз, к припаркованной неподалёку «девятке». Двинул осторожно, предварительно оценив взглядом обстановку. Вроде ничего подозрительного, но на всякий случай возле машины присел, как бы завязывая шнурок кроссовки. Под днищем тоже вроде как ничего не торчит кроме тех деталей, что должны торчать. Ладно, хватит рефлексировать, едем.

По пути заскочил на заправку. Туда-то мне бензина хватит, а так вот, колесить по городу – далеко не факт. Наполнил 95-м ещё и 10-литровую канистру. Через полчаса въезжал в дачный посёлок с милым названием «Журавушка». На въезде, как Абрамов и говорил, телефон, под небольшим козырьком, прифигачен прямо к столбу, увенчанным уличным фонарём.

Здесь мне бывать не доводилось, только мимо по трассе проезжал. В принципе, обычный дачный посёлок. Одинаковые домики, иногда и таковых нет, только сарай для инструмента, лишь один раз попался небольшой особнячок из кирпича с двухметровым, опять же кирпичным забором и коваными воротами. Но это точно не дача Абрамова, адрес не совпадал.

Улицу Дружная нашёл без проблем, как и дом № 17. Дача банкира ничем не выделялась на фоне окружавших её строений, типовой одноэтажный домик со вторым этажом-мансардой и покатой крышей. Правда, обнесён не каким-нибудь плетнем, а приличным дощатым забором, практически без щелей, с воротами, створки которых были скреплены навесным замком. Но это со стороны улицы, с обратной стороны шёл небольшой спуск к овражку, по дну которого протекал тонкий ручеёк, а дальний берег зарос колючим кустарником.

Это я уже выяснил позже, а пока «девятку» загнал во двор, прямо на небольшую лужайку, словно для этого и предназначенную. Ну а куда ещё Ефимыч свою машину ставит?

– Доброго денёчка!

Я обернулся на приветствие. В проёме ворот стоял немолодой, но ещё крепкий дядька со сдвинутой на затылок кепкой, разглядывавший меня с подозрением.

– И вам не хворать. А вы, наверное, Виктор Васильевич?

– Он самый. А тебя я, мил человек, в первый раз вижу, – продолжал ощупывать мою фигуру он внимательным взглядом.

– Меня Сергеем звать. Мы с Марком Ефимовичем соседи. Я дружу с его сыном, Гошей, и Марк Ефимович разрешил с недельку пожить на их даче. Вот и ключи дал. А вам привет велел передавать.

– Ну-ну…

В глазах Виктора Васильевича подозрение окончательно ещё не растаяло, однако мои слова вроде бы его убедили, что я не вру. Он подошёл к «девятке», осторожно похлопал заскорузлой, привыкшей, судя по всему, к физическому труду ладонью по капоту.

– Это что ж, твоя?

– Моя.

– Новую брал?

– Нет, с рук, на авторынке.

– И сколько отдал?

– Восемь тысяч.