Двое полицейских, стоявших на посту у двери в комнату, мягко и бесшумно осели на пол, в комнате на миг потемнело, со звоном и треском, рассыпавшись сверкающим водопадом битого стекла, влетели внутрь оконные рамы. Через двери и окна в комнату одновременно ворвались люди с оружием, одетые в форму гватемальской армии. Только вот не было тогда в армии Гватемалы людей, способных двигаться такими мягкими, выверенными, кошачьими движениями.

Их лица были раскрашены зелёными и коричневыми полосами — это была первая боевая операция в Латинской Америке, где спецназ ГРУ использовал недавно разработанный тактический маскировочный крем.(АИ) Последнее, что услышали приспешники диктатора, был сухой кашель автоматов с глушителями.

Одновременно с ликвидацией пособников Кастильо Армаса в президентском дворце, другие команды спецназа взяли под контроль правительственную радиостанцию, телефон, телеграф, телетайп, почту, вокзалы.

Перешедшие на сторону восставших армейские подразделения окружили посольство США и другие дипломатические представительства, никого из них не выпуская, «в целях обеспечения безопасности дипломатов». Младшие офицеры, как и было заранее договорено, рассказывали служащим посольств одну и ту же легенду: полковник Армас проворовался и не поделился, теперь власть решил взять «капитан Гарсия». Поэтому вначале иностранные дипломаты приняли начавшиеся события за обычный для Латинской Америки военный переворот.

Доставленные в страну станции постановки радиопомех глушили радиосвязь на всех диапазонах. Но глушение началось не сразу, а лишь через пару дней. Поэтому первые сообщения об «очередном военном путче» благополучно достигли Госдепартамента. Но дьявол, как обычно, крылся в деталях и подробностях, которые дошли до американцев с большим опозданием.

Специально чтобы создать у служащих американского посольства ощущение опасности, вблизи посольства то и дело вспыхивали как бы случайные перестрелки, взрывались гранаты, бегали вооружённые люди, «отстреливающиеся» от армейских патрулей. Офицеры армии Гватемалы, взявшие под охрану посольства, вели себя вежливо, корректно, убеждали дипломатов, что на улицах столицы идут бои и появляться в городе гражданским лицам опасно. Было организовано снабжение посольств продуктами и водой.

Для дезинформации дипломатов издавались небольшим отдельным тиражом газеты ультраправого направления. Эти газеты доставлялись в посольства, формируя у дипломатов впечатление, что в стране утвердилась правая хунта. Аналогично правительственная радиостанция вела передачи на своей обычной волне. В этих передачах «пришедший к власти капитан Гарсия» давал интервью западным корреспондентам, пояснял цели и задачи «Комитета национального спасения». Он несколько раз подтверждал, что собственность западных компаний и их привилегии останутся неприкосновенными.

Для восставших действовала другая радиостанция, на другой волне и имеющая меньшую мощность передатчика, чтобы лишняя информация не уходила за территорию страны. Само собой, долго этот информационный цирк продолжаться не мог. Революционерам необходимо было выиграть время, хотя бы несколько дней.

В действительности же происходило следующее. В первый же день переворота все крупные землевладельцы-латифундисты в стране были вырезаны восставшими рабочими-индейцами с плантаций. Команды, возглавляемые офицерами спецназа, ликвидировали всех выявленных политиков и военных, поддерживавших режим Армаса или выступавших против реформ, проводившихся в 1951-54 гг. В частности, исчезли с политического горизонта такие фигуры как Луис Артуро Гонсалес Лопес, Оскар Мендоса Асурдиа, Гильермо Флорес Авенданьо, Хосе Мигель Идигорас Фуэнтес, Альфредо Перальта Асурдиа, Хулио Сесар Мендес Монтенегро, Карлос Мануэль Арана Осорио, Кьель Эухенио Лаухеруд Гарсия, Фернандо Ромео Лукас Гарсия, Хосе Эфраин Риос Монтт, и другие. В стране сформировался вакуум власти, который заполнили коммунисты и представители левых партий.

Отдельная команда спецназа занялась находившимися в стране представителями американской мафии. Их выследили агенты Коминтерна из числа гватемальских коммунистов. Американских мафиози скрутили, посадили в грузовик и увезли в джунгли. Больше их никто не видел. Значительно позднее среди рыбаков на озере Исабаль появились легенды о «скелетах, стоящих в тазиках с бетоном», что якобы видели купавшиеся мальчишки на дне озера.

На следующий же день после переворота в Пуэрто-Барриос на восточном побережье и в Пуэрто Сан Хосе на западном были выгружены с кораблей оружие и сформированные под руководством Коминтерна интербригады, переодетые в форму армии Гватемалы. Вооружение было не только советское, но и закупленное на западе. Бойцы интербригад начали тренировать местных рабочих, обучая их обращению с оружием, основам армейской дисциплины и тактики. Армия в 3000 человек не смогла бы оказать сколько-нибудь серьёзного сопротивления возможному американскому вторжению. А вот два миллиона вооружённого взрослого населения — могли. Тренировали обращению с оружием не только мужчин, но и женщин, и подростков старшего возраста. Оружия с кораблей, само собой для всех не хватило, впоследствии в страну грузовиками «All-American Truck Company», принадлежавшей КГБ, были доставлены ещё несколько больших партий оружия.

На второй день в страну вернулся из изгнания бывший президент Хакобо Арбенс Гусман. Его восторженно встретили рабочие с плантаций. Следом за ним вернулось множество его сторонников. В тот же день «капитан Гарсия» объявил по радио о проведении 3 августа 1957 г. свободных выборов.

Арбенс выступил с заранее подготовленной программой политических и экономических реформ. В их число входили возврат к Конституции 1945 г, принятие нового Трудового Кодекса на основе Кодекса 1947 года, возвращение прав рабочих и профсоюзов, отменённых Кастильо Армасом, возобновление и углубление аграрной реформы, включавшей теперь создание коллективных товарных хозяйств на землях, ранее принадлежавших латифундистам. Реформы предусматривали восстановление законов, принятых в период 1945–1954 гг., в том числе принципиально важного для крестьян закона о защите прав арендаторов.

В политической сфере Арбенс обещал отменить дикий «закон о защите от коммунизма», вернуть избирательные права неграмотным — они были отобраны решением Кастильо Армаса, при этом 70 % населения страны было лишено возможности участвовать в выборах.

Относительно иностранных компаний Арбенс обещал проводить «взвешенную политику равноправного отношения к местному и иностранному бизнесу». Он также подтвердил, что частная собственность и частная инициатива «остаются законным средством населения зарабатывать на жизнь».

Безусловно, это выглядело как уступка правым силам, отход от принципов социализма, ревизионизм, и т. п. Именно такова была реакция гватемальских коммунистов во главе с Бернардо Альварадо Монсоном.

Но Арбенс, лично встретившись с Монсоном, объяснил, что в условиях, когда местных правых и крупных капиталистов в стране фактически не осталось, эта уступка — не более чем политический манёвр перед лицом угрозы вторжения Соединённых Штатов, позволяющая выиграть время.

3 августа 1957 года в Гватемале прошли всенародные выборы. Кандидатом объединённых левых был Арбенс, кандидатом коммунистов — Монсон, роль кандидата правых играл подставной «капитан Гарсия», выступавший за сохранение статус-кво, сложившегося во время правления Кастильо Армаса.

Нетрудно догадаться, что при таких предвыборных программах большинство голосов получил Хакобо Арбенс. На выборах присутствовали наблюдатели от ООН. Как они ни старались, обнаружить существенных нарушений на выборах им не удалось. Хакобо Арбенс был признан легитимным президентом Гватемалы.

На следующий день президент сформировал правительство, практически сплошь из представителей левых. Представителем Гватемалы в ООН стал Хуан Хосе Аревало (предшественник Арбенса, 17й президент страны в период 1945-51 гг). Лидер коммунистов Монсон был назначен министром сельского хозяйства и, одновременно, министром внутренних дел.