– Не надо. Это ему вполне по силам. Он изо всех сил старается быть хоть в чём-то нормальным. Пусть сам.

– Скоро он будет бегать, я тебе обещаю, – следя глазами за мальчиком, который, завершив свою нелёгкую миссию, с гордой улыбкой возвращался к нам, твёрдо, словно клятву, произнёс Кристиан.

Арти положил конструкторы, вместе с недоделанной фигурой, на свою тумбочку, а медвежонка посадил на подушку, рядом со стареньким плюшевым котом, который был с ним всю его жизнь – именно эту игрушку я положила ему в инкубатор, так, чтобы он мог касаться её ручкой, когда мне разрешили это сделать, предварительно продезинфицировав, и с этим же котом его перевезли в интернат. У Арти были другие игрушки, и собственные, и общие с другими детьми, но лишь кот удостоился чести сидеть на его подушке днём и спать с ним ночью. И теперь подарок Кристиана тоже занял это почётное место.

Когда Арти разобрался с подарками, я хотела взять его на руки, чтобы отнести в класс, но он покачал головой, показал: «Сам», и протянул одну руку мне, а другую Кристиану. Пока мы неторопливо шли по коридору, подстраиваясь под небыстрые шаги Арти, я задумчиво спросила:

– Неужели, началось? Неужели, Арти больше не пойдёт ко мне на руки?

– Пойдёт, конечно, – усмехнулся Кристиан. – В данный момент он демонстрирует мне, какой он уже большой и самостоятельный. И это скорее разовая акция. Но всё же будь готова к тому, что по мере того, как к нему будут возвращаться зрение и слух, он будет становиться всё более самостоятельным. И немалую роль в этом сыграет возможность ходить без поддержки, кстати, его ноги придут в норму первыми. Но, в любом случае, он ещё долго будет нуждаться в тебе, ведь, по сути, ты заменила ему мать, именно так он к тебе и относится.

– Просто других претендентов не было, – вздохнула я. – Ни Изольде, ни тёте Сэнди до Арти дела нет, у Глории вообще родственников не было, даже на похороны пришли лишь друзья и коллеги. Так что больше родственников у Арти нет. Только я. А у меня – только он.

– И я, – напомнил Кристиан. – И вся моя немаленькая семья. Имей в виду, выходя за меня замуж, ты автоматически получаешь огромную семью, которая будет тебя оберегать и баловать по мере сил – такая уж у нас традиция. К Арти, кстати, это тоже относится.

Я открыла рот, чтобы сказать... даже не знаю, что именно, заявление Кристиана снова выбило меня из колеи, окончательно запутав, но мы уже подошли к двери класса, так что... Ну, Кристиан же обещал мне чуть позже серьёзный разговор, наверное, тогда и его теперешнее заявление обсудим.

Постучавшись и получив разрешение войти, мы завели Арти в класс.

– Корона? – удивлённо подняла брови миссис Леннокс, и до меня дошло, что Арти так и не снял свой новый головной убор, очень органично смотревшийся на его головке.

– Корона для короля, – усмехнулся Кристиан. – Вы ведь разрешите Арти немного походить в ней.

– Конечно, – женщина с доброй улыбкой посмотрела на малыша, который, дойдя до стола, отпустил сначала руку Кристиана, а потом и мою, и самостоятельно, лишь придерживаясь за спинки стульев, добрался до своего места.

Остальные дети никак не отреагировали на наше появление, продолжая старательно заниматься лепкой. Усевшись на свой стульчик, Арти протянул в мою сторону ручки, я тут же обняла и поцеловала его, как всегда делала при прощании. И услышала привычное:

– Ши-инни, лублу. – Но чего я не ожидала, это вновь протянутых ручек, и: – Х-хрысс!

Кристиан тут же наклонился к малышу и получил от него такое же объятие.

– Хрысс, лублу.

Я улыбнулась высоко поднявшей брови миссис Леннокс и, победив сжавшееся от нахлынувших чувств горло, пояснила:

– Они теперь друзья.

А Кристиан вложил свою руку в ручонку Арти и сделал жест «люблю». Мальчик расплылся в улыбке, и пока мы, попрощавшись с учительницей, шли к двери, махал нам вслед рукой. Ну, точнее, он махал в сторону двери, расположение которой прекрасно знал, но всё равно, это был милый жест, и хотя увидеть этого он не мог, я помахала ему в ответ.