Через первый этаж нам было не выбраться. Вестибюль перекрывал Павел Сергеевич и те, кто его покусали, а другие выходы нужно было еще отыскать. К счастью, я вспомнил, что окна на лестнице ничем не закрывались. Промчавшись мимо лифтов, мы вбежали вверх на один пролет. Окно удалось открыть и, забравшись на подоконник, я свесился на руках вниз, разжал руки, а встречаясь с землей, расслабил ноги и завалился на бок. Ударился локтем, но несильно.

— Давай, Кать!

Еще раньше мы договорились, что она будит прыгать не как я, а свесив ноги вниз с подоконника. Так она будет смотреть вперед и затормозит внизу и ногами об землю, и руками об меня. Весила она, на вид, килограмм сорок шесть-сорок семь — шанс, что я не переломлюсь надвое оставался.

Прошло секунд десять, она все никак не решалась.

— Я не знаю…

Мне резко стало страшно. Я явно ощутил слепое пятно за Катиной спиной: за время, что она сидела на подоконнике, она ни разу не обернулась. Мертвецы могли быть уже очень близко…

— Сейчас же!!! — рявкнул я. Едва на визг не сбился, но главное, девушка прыгнула…

Удар получился приличный — мы оба упали, но обошлось без травм. Поднявшись, пробежали через сквер, что видели с крыши, и оказались рядом с дорогой. Кто — то ехал строго по своей полосе, другие нетерпеливо обгоняли, все дружно сигналили. Обычная московская суета… если забыть про прячущихся за каждым углом зомби.

— Нам на другую сторону.

Машин ехало прилично в оба направления, но нам нужно было в сторону области. Притом, я ни на секунду не забывал, что ДТП — первая среди причин смерти людей на планете. Было бы до отчаяния обидно в самый разгар апокалипсиса умереть не от того, что кто — то сожрал твои мозги, а разбив головой лобовое стекло какого-нибудь «фольксвагена».

Появился бы я такой у ворот рая.