— Так, небольшие заметки, — сказала я. — Выпускаю пар, чтобы не отыграться на ком-нибудь из подчиненных. Хочу заделать кое-какие бреши.

— Надеюсь, ничего серьезного?

Я с уважением относилась к Джастину и в прошлом не раз обращалась к нему за советом, особенно если речь шла о юридической этике. Фельдман возглавлял престижный комитет в ассоциации юристов.

— Как посмотреть. Вы что-нибудь знаете о теневых адвокатах? — спросила я.

— В первый раз слышу.

— Это потому, что у вас дело поставлено гораздо лучше. — Я имела в виду федеральные суды, где редко допускались махинации и интриги, широко распространенные в судах штатов. — Я помню только один подобный случай.

— В чьей юрисдикции?

— Дело слушалось в Манхэттене несколько лет назад. Обвиняемый находился под стражей в ожидании суда. В один прекрасный день он позвонил прокурору. Сказал, что хочет сотрудничать с властями и сдать подельников, но адвокат ему не разрешает.

— В чем была проблема?

— Ответчик утверждал, что адвоката ему нанял другой человек — крупный наркоторговец. Когда обвиняемый решил пойти на сделку с прокурором, адвокат заявил клиенту, что, если он начнет давать показания, глава картеля его убьет. Заключенный передал его слова судье.

— И что сделал судья? — спросил Джастин.

— Придумал новый фокус. Он заставил обвиняемого официально заявить в суде, что тот боится отказаться от своего адвоката и выступать свидетелем, потому что тогда его жизнь окажется под угрозой. В результате на сцене появился второй адвокат.

— Второй? И первый ничего не знал о его существовании?

— Точно, — кивнула я. — Первый адвокат, которому платил наркоделец и который уведомил клиента об опасности, угрожавшей подзащитному и его семье, продолжал работать. Судья вел с ним дело, не поставив его в известность о происшедших переменах. Одновременно с этим он распорядился пригласить другого защитника и подключить его к процессу по договоренности с прокуратурой.

— Так называемого теневого адвоката?

— Да. Судья использовал его, чтобы заключить сделку с обвинением и получить от подсудимого настоящее признание вины. Одновременно он делал вид, что все происходящее в присутствии первого адвоката — ложное признание вины, приговор и его обжалование абсолютно правдивы и серьезны.

— Сплошной обман. Нарушение обязательств о неразглашении информации, попрание юридических и этических норм, закулисные переговоры ех parte и полная фальсификация судебного разбирательства.

Джастин по пунктам перечислил все отрицательные стороны дела.

— Значит, вы не думаете, что я сошла с ума, запретив своему сотруднику прибегать к подобным трюкам? — спросила я, когда пилот включил правую турбину.

— Было бы безумием пойти на это, — ответил Джастин. — Иногда я начинаю сомневаться, что у наших юристов все в порядке с головой, — добавил он. — Вы знакомы с Марти Лондоном?