— Джил! Твой последний шанс!
Как же снять его с предохранителя? Черт! Она не знала. Но потом кое-что вспомнила.
Тогда Ясмин не успела поставить его на предохранитель. Так что…
Снизу раздался крик Ясмин.
Джил вскочила на ноги. Она еще не успела добежать до конца лестницы, как вдруг услышала свой притворный, жалкий детский тоненький голосок:
— Пожалуйста, не трогайте мою маму!
И вот она уже внизу. Волновалась Джил только об одном: хватит ли сил спустить курок. Наверное, надо держать пистолет обеими руками и жать на курок двумя пальцами.
Выяснилось, что сил у нее хватило.
Нэш услышал вой сирен.
Увидел пистолет и улыбнулся. Нутро подсказывало: надо совершить прыжок, броситься на девчонку. Но Кассандра покачала головой. Да и ему не очень-то хотелось. Девочка колебалась. И он подошел поближе и занес нож у нее над головой.
Когда Нэшу было десять, он спрашивал у отца, что происходит с человеком, когда он умирает. На что отец отвечал, мол, лучше Шекспира об этом не скажешь: «Смерть — это неизведанная страна, откуда не вернулся еще ни один путник».
Так как можно знать?
Первая пуля угодила ему прямо в грудь. Он упал, а потом пополз к девчонке, сжимая в руке нож.
Нэш так и не понял, куда угодила вторая пуля. Одна надежда, что Кассандра видела.
Глава 40
Майк сидел в той же комнате для допросов. Только на этот раз с ним был Адам.
Агент Дэррил Лекру и сотрудник УБН Скотт Дункан пытались разобраться. Где-то поблизости — Майк это чувствовал — находились остальные: Розмари, Карсон, Ди-Джей Хафф, возможно, его отец, другие готы. Их всех разделили, рассадили по отдельным помещениям, чтобы не сговорились.
Они находились здесь уже несколько часов. А Майк с Адамом еще не ответили ни на один вопрос. Эстер Кримштейн, их адвокат, велела молчать. Сейчас Майк с Адамом находились в комнате одни.
Майк взглянул на сына, почувствовал, как сжалось у него сердце.
— Все будет нормально, — сказал он уже, наверное, в пятый или шестой раз.