— Деньги тут ни при чем. Я купил это место шесть лет назад за гроши. Сейчас я могу продать его в десять раз дороже. Но я просто не хочу его продавать, вот и все.
— Сколько ты за него хочешь? Стесняешься сказать, потому что тебе кажется, что я обижусь, да?
— Я не продам его ни тебе, ни кому-либо другому. И кончим на этом.
— Но что, черт возьми, ты собираешься с ним делать? — Торнтон повысил голос. Люди с других столиков стали оборачиваться. Он наклонился к Финли и заговорил тише: — Ты сидел с ним шесть лет без каких-либо доходов, без ренты. Какая тебе в нем польза? Я заплачу любую цену.
— Поищи где-нибудь еще, Чарльз, — сказал Финли ровным голосом.
Торнтон вздохнул и откинулся на спинку стула.
— Хорошо. — Он поднял руки, как бы сдаваясь. — Мы оба деловые люди. Если не хочешь продавать, значит, у тебя есть на то причины. Но когда ты передумаешь...
Финли оборвал его.
— Я не передумаю, — сказал он вызывающе. — Это мое последнее слово.
— Ах уж эти последние слова! — Торнтон улыбнулся, сверкнув золотым зубом. — Мы снова поговорим об этом через несколько дней. Может быть, к тому времени...
Финли опять оборвал его.
— Мы можем говорить об этом каждый день в течение следующих пяти лет, — сказал он спокойно. — Мой ответ будет таким же. Здание не продается.
Торнтон холодно посмотрел на своего компаньона. Он крепко сжал под столом тяжелый кулак.
Глава 22
— Чертов ублюдок!
Услышав гневные слова с заднего сиденья «мерседеса», Колин Моран взглянул на своего босса в зеркало.
Чарльз Торнтон уставился в боковое окно машины отсутствующим взглядом.
— Извините, босс, но я не могу следовать дальше. Здесь светофор, — сказал Моран.
— Что? — спросил Торнтон. Он повернул голову и наткнулся взглядом на стриженый затылок Морана.
Его шофер был человеком мощного телосложения, с толстой шеей и короткой стрижкой, из-за которой его голова выглядела очень уж маленькой при таком крупном теле.