— Я еще не видел у зверей такой силы, мой приор.

— Я тоже, Керт. Не у второй ступени.

— Мой приор, — осторожно сказал ветеран, — Он поклонился Бездне?

Я протянул руку и мягко отвел клинок приора в сторону. Зигфрид не сопротивлялся, только внимательно посмотрел на меня, потом покачал головой.

— Не думаю, что так… Зверь, что скажешь?

— Если хочешь, приор, можем пойти к алтарю, — скривившись от боли, сказал я.

Голова гудела, как наутро после хорошей попойки. И в душе было такое дрянное чувство… Будто мной попользовались и выбросили на помойку. Все эмоции, что я испытывал, пока держал кубок, были поддельными.

Зигфрид подошел, бесцеремонно схватил меня двумя руками за голову и стал крутить во все стороны, разглядывая, будто я на прием к нему пришел. Ничего не заметив, он одобрительно кивнул.

— В зверях сразу видно Бездну, — сказал приор и повернулся, — Керт, как эта чаша опять оказалась здесь?

Бородач лишь пожал плечами, а Зигфрид упер клинок в пол. Он замотал головой, и его плечи затряслись в беззвучной истерике.

— Я просто идиот. Замок полон еретиков, и я еще удивляюсь, как эта мерзость сюда попала? Видимо, Бездна тоже тебя хочет, сильная воля.

— Что это? — я сделал шаг назад, стараясь не смотреть на кубок.

— Я обнаружил эту чашу, когда мы взяли штурмом башню Хродрика…

— А твой брат, он?

— Исчез. Мы сражались с ним в коридорах, а потом он сбежал сюда, — Зигфрид тяжелым взглядом посмотрел на чашу, — Я каждый раз отдаю приказ что-нибудь сделать с ней — увезти, закопать, спрятать. Но эта дрянь возвращается на крышу.

Я тоже посмотрел на кубок, потом отвернул взгляд. Повторять эксперименты не хотелось.

— И ведь чаша не появлялась уже лет пятьдесят, так, Керт?

— Где-то так, приор.

— Дрянные времена, — Зигфрид сплюнул.

— Пойдем, Белый Волк, — Керт махнул головой, — Пора.