Зрение ускакало выше. Там, сверху, крепость Альфы Серых Волков. По скалам кто-то лезет, карабкается по верёвкам, использует стихию земли.
А в крепости уже кипит бой, но это высоко, не разглядеть воинов.
Вокруг меня до сих пор стояло марево и гарь Тенебры, и я закашлялся, когда в лёгкие хлынул чистый воздух. Пусть я в шахте, пусть от моего прилёта поднялась пыль — но этот родной воздух казался пьянящим.
Кое-как справившись с последствиями возвращения, я встал. Расправил плечи, огляделся. Та самая корруптовая жила, и она до сих пор ещё не разработана.
Шахту никто так не открывал…
Я оглядел себя, залучив на пальце огонёк. Эта стихия стала слушаться меня гораздо лучше, спасибо Тенебре.
Да уж, вид у меня был ну совсем не геройский. Практически голый, только вокруг уцелевшего пояса висят лохмотья, посверкивающие сильверитом. Как дикарь в набедренной повязке, и от сапог ничего не осталось, я свободно шевелил пальцами.
— Белиар, мог бы и приодеть меня, — проворчал я.
Новоиспечённый дьявол Тенебры не ответил. Я так подозреваю, что у него там дел теперь немеряно.
Как и у меня здесь. Острое чувство опасности пробежалось мурашками по спине…
Я огляделся, но не сразу понял, что это дар велария. Твою нулячью мать, это не мне опасность угрожает!
Тем, кого я считаю близкими…
Глава 22. Явление Белого Волка
Я сделал шаг, ещё один. Ноги, касающиеся кожей грязного пола, будто пробивали искры — я словно чувствовал себя единым целым с толщей холма, на котором стоял Вольфград.
Инфериор никогда ещё так не радовался мне, его сила так вливалась потоками, заставляя мои мышцы дрожать.
Меня даже взяла лёгкая обида:
— А там, в Тенебре, я тебя знаешь сколько звал?
Ответа не было, только чистая радость от того, что избранный вернулся. Целый и невредимый.
Я коснулся стены шахты, посмотрел на дверь со знаком смерти. Светлячок духа, улетающий вверх. За ней, в том забое, когда-то погибли нули-рабы, нашедшие жилу коррупта.
Моё земное зрение пролетело через иструхлевшую дверь, коснулось жилы в недрах. Сейчас, когда я был человеком, адская медь не грозилась сжечь мозги залпом, а просто дышала жаром, отпечатывалась раскалёнными нитями.