– Что у тебя Эдя – заспанная рожа Дмитрия Кирилловича, не излучала и намека на хорошее настроение.

– Дмитрий Кириллович я хочу вас попросить, меня завтра отпустить. Мне нужно к врачу – промямлил Эдуард Арсеньевич.

– Все же решился вытягивать – засмеялся Перепрыгов.

Эдуард покраснел: – ‘’Проклятые бабы, что Света, что Люда, что Лера‘’ – подумал он, про себя.

– Нет, это потом нужно будет обязательно – с жалким выражением лица пробубнил Эдя себе под нос.

– Правильно Эдя, то знаешь, как тебя промеж себя наши бабы называют? – Дмитрий Кириллович заметно повеселел.

– Догадываюсь – сказал Эдуард Арсеньевич.

– Ну как? – все больше веселел Дмитрий Кириллович.

– Двухвершковый – еле слышно произнес, красный, как рак, Эдя.

По запаху изысканных духов, он понял, что сбоку от него находится Настя. Эдя посмотрел в ее сторону. Полная торжества, с папкой в руках, она смотрела на Эдю, как будто он был полностью голый, и, к тому же не мог, по какой-то причине прикрыть свой двухвершковый приборчик, а Настя со смехом рассматривала его достоинство.

– Почти угадал, только наши бабы мыслят по изысканней ‘’двухвершковый Калакакин’’, вот твое наименование Эдя. Это мы мужики тебя ласково зовем Эдя или уважительно Калакакин, а эти, они в корень зрят – расхохотался Дмитрий Кириллович.

Настя расплылась в улыбке, ее взгляд нагло опустился в район хозяйства Эди, слава богу, закрытого штанами.

– Правда, Настюха – Перепрыгов произнес с лукавой ухмылкой.

– Правда, правда – засмеялась Настя, Эдуард Арсеньевич стоял покрытый жгучей краской, проглотив язык.

– Так что ты хотел? – спросил Перепрыгов с той же веселой интонацией.

– Выходной на завтра, к врачу мне нужно – выдавил из себя Эдя.

– Ну ладно, валяй. Малявкину дела передашь, если на больничный пойдешь. Да еще, чуть не забыл Эдя. Процентов бумагу на подпись приносил, что он с тобой меняется секретарками – уточнил Перепрыгов.

– Да меняемся – мрачно ответил Эдя.

– И что блядь за люди. Я свою Настю ни в жизнь не поменяю – при этом он обнял Настю за задницу, сильно прижав к себе, она завизжала, то ли от испуга, то ли от радости.

– Ладно, иди Эдя – сказал Перепрыгов.