Глава 1

На следующий день после похорон Джейн вернулась на кладбище их маленького островка и долго сидела в машине, глядя, как дождь кропит могилу ее дочери. Если верить синоптикам, дождь шел уже семнадцать дней кряду, но Джейн это мало заботило. Настроение у нее было под стать погоде.

Мотор глушить она не стала, но «дворники» работали в прерывистом режиме, и сквозь пелену дождя унылый пейзаж за окном был практически неразличим. Она твердила себе, что все это какая-то ошибка – ее Мелоди не могла умереть. А потом «дворники» в очередной раз оживали, нехотя сгоняя с лобового стекла потоки дождевой воды, и взгляду Джейн вновь представала свежая могила дочери.

Накануне Джейн стояла в окружении небольшой группки пришедших проводить Мелоди в последний путь, в том числе и ее мать с братом – обоих она не переваривала, – и смотрела, как гроб с телом дочери опускают в могилу, жалея, что на месте Мелоди не она сама. Приходский священник произнес скромную речь, и все было кончено. Никогда больше она не увидит свою дочь.

«Матери не должны хоронить дочерей», – заявила ее собственная мать, когда они возвращались к машине. И она была права, хотя сказано это было таким тоном, что у Джейн сразу возникло чувство, будто мать винит в смерти внучки ее.

Впрочем, это, наверное, и в самом деле ее вина.

Боль пронзила сердце с такой силой, что Джейн согнулась пополам, задохнувшись от неожиданности. На помощь пришла мантра ее куратора.

– Я не в ответе за то, что мне неподвластно. Я не в ответе за то, что мне неподвластно. Я не в ответе за то, что мне неподвластно, – несколько раз произнесла она нараспев.

Когда Джейн смогла разогнуться, она открыла бардачок и вытащила пачку «Вирджинии слимс», которую держала там на всякий случай. Дрожащими руками выудив из пачки сигарету, она прикурила от зажигалки и сделала ровно одну глубокую затяжку. Потом приоткрыла окошко и щелчком отправила недокуренную сигарету под дождь.